Северный гамбит

— Ключ к победе на востоке лежит на западе! Положение Англии хуже, чем в сороковом, еще один удар — и она выйдет из войны. А без британцев и США не решатся продолжить войну с нами. И ни в Лондоне, ни в Вашингтоне не жаждут видеть Европу под властью русских коммунистов! Значит, показав свою силу, мы можем надеяться как минимум на благожелательный нейтралитет англо-американских плутократов! А дальше — мы ведь не предлагаем им ничего невозможного. Мир достаточен, чтобы поделить его по справедливости: пусть янки господствуют в западном полушарии, британцы владеют Индией и Африкой, Япония — Китаем, ну а Германия колонизирует Россию! Но для этого нужна решающая победа над британцами или янки. Мы разбили их на суше, им мало? Значит, надо разбить их на море!

США, штат Огайо. В то же время

Американский футбол — игра жестокая. В отличие от футбола европейского, кстати, и называемого в Америке иначе — «сокер» — и пользующегося гораздо меньшей популярностью. Кто сомневается, пусть подумает, зачем тогда на игроках настоящие доспехи, включая шлемы с забралами — выйти без них на поле во время матча рискнул бы лишь самоубийца.

Клуб назывался «Белоголовые орлы», или «Серые кугуары» — какая разница? Он не входил в высшую лигу, хотя был где-то на подступах. Этот матч обещал быть горячим, трибуны были переполнены. И никого не удивляло обилие полиции, особенно возле ВИП-ложи. Особо осведомленные шептали, что сегодня матч почтили вниманием Сами, Фигуры, Спонсоры — в общем, те, кто давал деньги на это развлечение. Большим людям захотелось, совместив с удовольствием, взглянуть, насколько эффективно работает их капитал — в Штатах это дело святое.

Те, кто собрались в ложе для особо важных гостей, и в самом деле были спонсорами этих «кугуаров», или «орлов», так же, как владельцами множества других заводов-газет-пароходов. Но не это было главным их делом. Были ли они хозяевами корпораций, владельцами банков? Тоже нет. Даже такие всемирно известные фирмы, как «Форд» или «Стандарт ойл», отнюдь не монолитны, их акции находятся во владении… А вот в чьем и в каких пропорциях — это тайна, оберегаемая лучше любого проекта «Манхеттен». Каждый из собравшихся здесь был именно таким Хозяином, владельцем совокупного пакета акций, дающего подлинную власть, ведь кто управляет движением капитала, тот управляет всем. Они не занимали официальных постов вроде министров, сенаторов, конгрессменов, даже президентская должность была бы для них мелкой и временной — политика занимала бы драгоценное время, да и таким фигурам совершенно незачем быть на виду. Они были всего лишь Теми, Кто Решает. Ну а прочие фигуры — рангом ниже — те же сенаторы, министры, генералы и сам президент, были не больше чем исполнителями их решений.

— Что же будем делать, джентльмены? Кажется, мы доигрались до того, что мировая политика вершится не у нас, а в Москве? Заключит Сталин с гуннами мир или нет?

Лощеный господин с манерами британского лорда говорил скучающим тоном, не выказывая беспокойства, в соответствии с правилами приличий. И лишь напряженно бегающий по собеседникам взгляд указывал на важность поставленного вопроса.

— А разве об этом идет речь? — спросил джентльмен с военной выправкой. Даже изысканный костюм сидел на нем как мундир. — Пока, насколько мне известно, речь идет о зондаже через так называемую Свободную Германию о заключении временного перемирия. Не переговоры, а так, проба почвы и декларация о намерениях, никого и ни к чему не обязывающая.

— Во-первых, как говорил один мой знакомый аббат: «Чертенку лишь народиться — быстро вырастет в большого дьявола», — ответил «лорд». — Все договоры, пакты, союзы и альянсы начинаются именно так. Во-вторых, я не уверен, что наш источник в Москве знает всю картину. В-третьих, на русском фронте подозрительное затишье, бои идут, по сути, в Прибалтике, где русские освобождают свою землю.

— Не свою, — заметил третий собеседник, в ковбойской шляпе. — На сентябрь тридцать девятого это суверенные государства. Мы, кажется, договорились, что на послевоенной конференции, закрепляющей границы в Европе, будем отталкиваться именно от этой даты?

— И если Сталин ответит: «Где ступил наш солдат — это всё наше», — мы будем с ним воевать? — спросил «генерал». — Объявим русским войну за суверенитет какой-то Эстонии? Думаю, в Комитете начальников штабов вас не поддержат.

— О войне речь не идет, — возразил «ковбой», — но предмет политического торга? За наше согласие на включение этих карликовых государств в СССР мы же потребуем от русских уступок в чем-то еще. Очевидно, что границы в Европе, да и не только в ней, уже не будут прежними. Но вот кому и чем за это будет уплачено?

— А какая разница? Решать будет сильнейший, — заявил «аристократ». — И он же возьмет всё. Ведь выигрывает всегда тот, кто устанавливает правила игры. А это не должно быть дозволено никому, кроме нас — ни русским, ни немцам, ни даже «кузенам». Пусть Сталин сам разбирается со своими «голубями» — что бы он им ни наобещал, союзнические обязательства важнее!