Сеть Алисы

— Выбирайте выражения, мисс. Пожилые дамы нуждаются в отдыхе.

— Она-то не живая!

— Да что ты понимаешь! — Финн свернул на проселок.

Вот уж не думала, что перебранка может быть такой приятной. Нас окружали зеленые холмы, воздух полнился каким-то незнакомым терпким ароматом, чувствовалась близость Средиземного моря.

Машина остановилась, и я, задохнувшись, охнула. Мы смотрели во все глаза. Склон холма укрывал ослепительный сине-пурпурный ковер из сотен тысяч гиацинтов, напоивших воздух опьяняющей сладостью.

Я далеко высунулась в окошко, всей грудью вдыхая аромат.

— Похоже, это цветочная ферма.

Я знала, что Грасс — столица парфюмеров, но никогда не видела таких цветочных полей. Я выскочила из машины и, даже не прикрыв дверцу, зарылась лицом в уже раскрывшиеся бутоны. Голова моя поплыла. Ниже по склону виднелось покрывало из роз, а за ним — пиршество жасминов. Я обернулась — Эва замерла, сраженная морем запахов, Финн, улыбаясь, доставал ящик с инструментами. Не в силах побороть искушение, я вошла в синюю гладь и окунула руку в цветочные волны. Я как будто брела по благоухающему сапфировому озеру.

Когда я вернулась на «берег», Финн уже закончил ремонт.

— Это вам, Эва! — Я вывалила ей на колени охапку гиацинтов.

Изуродованной рукой она осторожно коснулась нежных лепестков. У меня защипало глаза. Как же я люблю тебя, старая ты, задиристая карга! — подумала я.

Губы ее тронула скупая улыбка, и я приготовилась услышать какие-нибудь ласковые слова.

— Значит, вот что нам предстоит в Грассе, — сказала Эва.

Я рассмеялась. Как же, дождешься от нее сантиментов!

— Тебе, шотландец, понадобятся шикарный костюм и визитные карточки. Ты, америкашка, изобразишь мою любящую внучку. Запаситесь терпением, затея потребует времени.

Эва коротко изложила свой план.

— Может сработать, — кивнул Финн. — При условии, что Борделон в Грассе.

— Допустим, мы его найдем, и что потом? — спросила я.

Эва усмехнулась.

— Зачем тебе знать?

— Отвечайте. — Я вспомнила вчерашний разговор на мосту. Пусть Эва жаждет крови, но я не буду участвовать в убийстве. — Что вы собираетесь делать?

Эва проговорила на французском:

— Я, как ангел со взором суровым, под твоим буду снова альковом… И к тебе прикоснусь я лобзаньем, Словно лунным холодным сияньем; Ты почувствуешь ласки мои, Как скользящей в могиле змеи[10].

Я простонала.

— Дайте угадаю — Бодлер?

— Мое любимое стихотворение — «Привидение». По-французски «Le Revenant». Это слово от глагола «возвращаться», и потому на французском название выглядит точнее. Рене думал, я уже не вернусь. Он очень сильно ошибается.

Мы с Финном переглянулись.

— Живо в машину, детки, — скомандовала Эва. — Мы не можем весь день любоваться цветочками.

В сумерках въехали в Грасс — окутанный благовонием цветочных полей город квадратных башен, извилистых улочек, абрикосовых крыш и средиземноморских красок. Прошагав к стойке портье, Эва уже открыла рот, но я ее опередила:

— Два номера. — Я глянула на Финна. — Один для бабушки, другой для нас с тобой, милый, верно?

Без запинки выдав эту фразу, рукой с обручальным кольцом я накрыла его ладонь. Как учила Эва, мелкие детали способствуют надежности легенды.

— Конечно. — Финн чуть напрягся, но портье даже глазом не моргнул.

Позже я позвонила в Рубе и сообщила Виолетте название своего отеля. Мы в Грассе, охота началась.

Визитные карточки Финна выглядели солидно.

— Подавай их небрежно, — наставляла Эва. — Да хватит вам ржать-то!

Но мы все не могли остановиться. Впечатляющим шрифтом на карточках было оттиснуто:

Дональд Макгоуэн, поверенный

— Мой Дональд! — наконец выговорила я. — Что ж, мать всегда хотела, чтоб я подцепила юриста.

— Поверенного, — поправила Эва. — Британцы называют юристов поверенными. Кстати, все они жуткие задаваки. Тебе, Финн, надо поработать нал лицом.

Финн был вполне надменен (уже напрактиковался), когда четыре дня спустя вручал свою карточку метрдотелю.

— Я представляю интересы одной дамы и навожу справки по делу весьма деликатного свойства, — проворковал он.

С одного взгляда метрдотель понял, что перед ним важная птица. Лохматого Финна Килгора в мятой рубашке не пустили бы и на порог «Трех колоколов», одного из лучших городских ресторанов, а вот темно-серый костюм и галстук в полоску Дональда Макгоуэна заставил администратора подтянуться.

— Чем могу служить, мсье?

В затишье между обедом и ужином посетителей в зале было немного. Всякий раз Эва точно рассчитывала время, когда персонал имел возможность поболтать и ответить на вопросы.