Сеть Алисы

В выстуженной комнате ничего не изменилось — узкая кровать, в углу саквояж с двойным дном, в котором был спрятан «люгер», — но она казалась опустевшей. Уже не протопают тяжелые башмаки Виолетты, костерящей безрассудных проводников. Уже не впорхнет Лили с рассказом о том, как на пропускном пункте она подкупила часового контрабандной колбасой. Эва оглядела унылую комнатку, вспомнила вечера с подругой и едва не захлебнулась в накрывшей ее волне отчаяния. У нее задание, и она его выполнит, но мгновений радости больше не будет. Впереди работа в «Лете» и ночи в постели Борделона. Отныне она единственная обитательница этой комнаты.

Разве что появится Антуан, — подумала Эва. — Можно разработать новую схему действий. Флегматичный Антуан знал контакты сети, для которой изготавливал фальшивые документы, и мог бы заменить Лили. Надо что-нибудь придумать. Эва сдалась усталости и, не снимая пальто, легла. Весь день она ничего не ела, и ее замутило, но не от голода, а от мысли о завтрашней неизбежной встрече с Борделоном. Почудился запах его дорогого одеколона. Эва уткнулась в подушку, стараясь вспомнить аромат чая и шершавость английского твида.

— Кэмерон… — прошептала она, на миг ощутив мягкость его волос и нежное прикосновение губ. Наверное, он сожалеет о том, что было сегодня. И проклинает ее за то, что сбежала от него сонного. Но, может быть…

Измученная переживаниями этого дня — ужас ареста, любовное томление, — Эва ухнула в темную бездну сна.

Утро выдалось холодным и ясным. К вечеру Эва, по глаза укутавшись шарфом, отправилась на работу. Обычно к ее приходу в ресторане уже кипела жизнь: официанты стелили скатерти и раскладывали столовое серебро, в кухне гремели посудой и переругивались повара. Однако сегодня зал был темен, а кухня тиха. Озадаченная, Эва медленно расстегнула пальто. На входе не было никаких объявлений, да и Рене, жадный до выручки, просто так не закрыл бы ресторан. И тут сверху донесся его голос:

— Это ты, Маргарита?

Возник соблазн притвориться, что она ничего не слышала, и выскользнуть на холодную улицу. Нервы подали сигнал тревоги, но сбежать нельзя — навлечешь подозрения.

— Я, — откликнулась Эва.

— Поднимайся.

В ярко освещенном кабинете шторы на окнах были задернуты. По комнате, застеленной узорчатым ковром, разливал тепло зажженный камин, на стенах играли цветные блики изделий от Тиффани. С книгой в руках Борделон расположился в кресле, подле него стоял бокал бордо.

— А, вот и ты, дорогуша, — сказал Рене.

Эва изобразила озадаченность.

— Ресторан не откроется?

— Сегодня нет. — Борделон пометил страницу вышитой шелковой закладкой и отложил книгу в сторону. Улыбка его была приветливой, но Эва почувствовала, как по спине ее пробежал холодок. — Я приготовил тебе сюрприз.

Беги, — шепнул внутренний голос.

— Правда? — Заложив руки за спину, Эва нащупала дверную ручку. — Новая поездка в выходные? Вы говорили, что хотели бы отправиться в Г-грасс…

— Нет, сюрприз иного рода. — Борделон неспешно прихлебнул вино. — Теперь ты удивишь меня.

Эва крепко ухватила ручку. Рывок — и она на свободе.

— Вот как?

— Да.

Из щели меж сиденьем и подлокотником кресла Рене достал пистолет. На Эву смотрел девятимиллиметровый «люгер», в точности как ее собственный. С такого расстояния меня уложат, прежде чем я приоткрою дверь, — подумала Эва.

— Садись, дорогуша. — Борделон кивнул на стул.

Усаживаясь, Эва заметила и узнала крохотную царапину на стволе, которую всякий раз пыталась зашлифовать, когда чистила пистолет. Это был ее «люгер». Она вдруг вспомнила, как вчера ей почудился запах французского одеколона в ее комнате, и страх сшиб ее, словно грохочущий товарняк.

Борделон обыскал ее квартиру. И нашел пистолет. Что еще он знает?

— Поведай мне, Маргарита Ле Франсуа, — начал Борделон таким тоном, словно изготовился к своему любимому рассуждению об искусстве, — кто ты на самом деле.

— Почему вы мне не верите? — Эва заикалась и дрожащей рукой терла глаза, призвав на помощь весь арсенал растерянной простодушной девицы. — Это пистолет моего отца. Я держала его при себе, наслушавшись историй о том, что немцы вытворяют с французскими девушками…

Рене буравил ее взглядом.

— Тебя задержали вместе с женщиной, у которой были шесть разных паспортов. Что у тебя общего с явной шпионкой?

— Мы незнакомы! Разговорились на вокзале, она забыла п-пропуск дома. Я предложила ей свой. — Слова опережали мысли, Эва судорожно цеплялась за любую мало-мальски достоверную отговорку. Она и подумать не могла, что Борделон узнает об ее аресте. Чистая случайность — приятель-немец, рассказывая ему о задержании шпионки, походя упомянул заику по имени Маргарита. Придурковатая девица оказалась ни при чем, ее отпустили.