Сестры зимнего леса

От корзин уже ноют руки,
зато в животах у нас пусто.
Серебрятся инеем ветки
в лучах морозного утра.
Вот и Глазеров дом добротный,
но никто нам не отвечает.

«Возможно, они на базаре», —
предполагает Либа.
Что поделать? Идём на площадь,
мимо замерзшей колонки,
в надежде их где-нибудь встретить.

Обходим площадь по кругу,
узнаём о Хинде и Зуши:
у мясника Майзельса,
у людей рядом с кузней Мотке,
в бакалейной Нисселя,
даже в аптеке Краковера.
Нигде никто их не видел.

Элька Зельфер сказала:
вчера в город пришёл коробейник.
Болтал, в последнее время
без следа пропадают люди,
и в окрестностях неспокойно.
«Вот и родители ваши
тоже куда-то делись.
А ещё, по словам того парня,
в лесу объявились медведи».
Либа дрожит, бледнеет.
Увожу её от греха я.
Мне самой-то не по себе.

Ривка долдонит всё то же,
а Юдель говорит, что Зуши
утром не было в синагоге.
Должен был он забрать у Хешке
свой заказ – дубовые бочки.
И все хором – про человека,
вчера пришедшего в город
с чёрной вестью – в лесу неспокойно!

Хорошо бы спросить у Пинхаса,
что кахал обо всём этом думает.
Но как к нему я подамся,
на кого оставлю сестрицу?
Сама не своя она нынче,
чем-то ужасно подавлена,
взглянешь – и плакать хочется.
Господи, как же мне быть-то?
Что, если злые медведи
и правда уже где-то рядом?

Предлагаю Либе: «Давай-ка
продадим пока, что хотели,
а там посмотрим, как дальше».

И вновь обходим мы площадь,
во всё горло крича: «Мёд! Творог!
Налетай, хватай, покупай
сладкий леках да с пылу с жару!»
Всё напрасно, никто не подходит,
никому не нужен наш леках.
Вместо этого взгляды косые
и вопросы со всех сторон.

Тут как тут Блюма Кинер кружит:
«Где ваш тятя? И почему он
не является на работу?

Что, опять по чащобам бродит
и бубнит день-деньской молитвы?»
Молча я головой качаю.
«Где ж тогда он? Впрочем, неважно.
Неохота ему, тем лучше —
нам достанется больше заказов».
Так и зыркает в наши корзины.
Тащу Либу я прочь от свары.

На лоток вдруг натыкаюсь.
Боже мой, какие фрукты!
«Выбирайте, люди добры!» —
Узнаю торговца голос
и стою как столп соляный.

«Нет, пойдём, не нужно, Лайя,
это нам не по-карману», —
шепчет мне сердито Либа.

«Лишь одним глазочком гляну.
Ах, ну что за абрикосы,
и инжир, и виноград!»
Не пускает меня Либа.
Мы, наверно, с ней чужие:
слышим, да понять не можем,
что друг другу говорим.
«Может, сходишь повидаться
с Майзельсами?» – предлагаю.

Довид ей по нраву, пусть уж
про медведей поболтают,
я же фруктами займусь.

Либа медлит, но кивает:
«Разве на часок, не больше.
Главное, не приближайся

к этим торгашам и фруктам».
Зябко потирает руки,
будто холодно ей стало.

«На часок? Договорились!» —
с облегченьем соглашаюсь.
Ну, теперь-то мы посмотрим,
где зарыта тут собака.
Не видать моей сестры им,
время собирать мне камни.