Читаем Сестры зимнего леса полностью

Сестры зимнего леса

Довид смотрит на меня. Чувствую – хочет что-то мне сказать, но он молча разворачивается и покидает дом.

– Я вскипятила воду, – говорю доктору. – И сделала отвар из шалфея, бессмертника и калины.

– Хорошо. Теперь все покиньте комнату. Я буду работать, а моя дочь мне ассистировать.

– Если что-нибудь понадобится, мы – рядом, – предупреждаю его.

Выходим на крыльцо и слышим хлопанье крыльев. На крышу опускается дюжина лебедей, за ними летят ещё и ещё. Сотня, не меньше! Лебединые крылья затмевают небо. Бросаемся к реке и видим идущих по берегу вооружённых людей с факелами. Человек пятьдесят. Они тоже потрясённо смотрят в небо.

На опушку выходят дубоссарские евреи в звериных шкурах. Вспоминаю матушкину историю о святой Анне-Лебедице. На миг мне кажется, что невозможное – возможно. Не успеваю глазом моргнуть, как люди начинают меняться: Иссер, сын башмачника, превращается в лиса, Хешке-Бондарь – в волка, реб Мотке-Молчун – в зубра, Шмулик-Нож становится филином, Пинхас Галонитцер – лосем, а Довид, мой Довид – медведем!

Сердце мучительно сжимается и… Наваждение спадает.

Передо мною – люди, просто люди. Мне же на мгновение открылось то, что скрывается в их душах. Я знаю и знаю, что они тоже это знают: мы выживем. Выживем потому, что быть евреем – значит сражаться за то, что тебе дорого.

Лебеди спускаются и окружают озверевшую толпу морем белых крыльев. Факелы летят на лёд. Вопя от страха и ужаса, погромщики поворачивают назад.

88ЛайяКак много лебедей!Не сон ли это!Они – повсюду.Их крыльязатмевают небо.Ещё летят! Ещё! Великолепно!Я слышу голос матушки, онас укором спрашивает,отчегоони не прилетели раньше,оставили меня одну на произвол судьбы.«Нет! – говорю гортанно. —Они мне помогали, и не раз».Все смотрят на меня.Хочу взмахнуть рукой,но нету рук, есть только крылья.И голос мой – не мой,чужой и странный.Однако лебеди, похоже, всё понимают.«Когда я в плен попала,то лебедь спас меняи в дом родной отнёс».Но мама недовольна:«Почему женикто из васне прилетел сегодня,когда она впервые обратилась?А может, Лайя,то был не первый раз?» —«Не первый». —«Ох, дочка, сколько же всегослучилось,пока мы с тятейездили в Купель».Вперёд Дмитро выходит:«Она с медведями сидела в хате.Адель, мы не могли туда попасть». —«Иначе говоря, – ярится мама, —оставили родню свою в беде?» —«Я не спускал глаз с Лайи».Олесь! Он тоже тут!«За годом год, и днём и ночьюбыл рядом я. Адель, не бойтесь,ей ничто не угрожало. Поверьте,я не забыл свой долг». —«Неужто? И когда жеты собирался ей показаться?» —«А ты, Адель, войны хотела?Хотела, чтоб медведи с лебедямив бою схлестнулись?» —сурово говорит Дмитро.«Так мои дочери – разменные монетыв твоей игре?» – У мамы голосостёр как нож.«Хватит вам! Довольно! —кричу я трубно. —Объясните лучше,как мне обратночеловеком стать?»Все смотрят на меня.«Я ведь ещё не знаю,как обратитьсявновь девушкой…»89Либа

Стоим на берегу, наблюдая за убегающей толпой. Наши мужчины ликуют. Оглядываюсь на отца, но его лицо по-прежнему в слезах.

– Рано радоваться, – шепчет он. – Они вернутся.

– Но, тятя! Ведь Дубоссары спасены! – Я сжимаю его ладонь.

– На короткое время, зискэлех, – вздыхает он. – На очень короткое время.

Возвращаемся к дому.

– А ты знаешь, что Ховлины ушли? – спрашивает меня Альтер.

– Совсем?

– Вроде бы. Когда ты убежала, мы с Рувимом ринулись на поляну, чтобы разорвать их в клочки, однако там уже было пусто. Избушки пропали.

Недоверчиво качаю головой.

– Засохшее дерево плода не принесёт, – говорит Альтер. – Да, они вернутся. Это ещё не конец. Мы их не уничтожили, а только ослабили на время. Они переберутся в следующую деревню. Отныне бессарабским евреям не будет покоя.

Перейти на страницу: