Серые земли Эдема

– Это самодвижущаяся мина СМДМ-3. Масса шесть тонн, боеголовка весом 800 килограммов. Двигательная часть разработана на базе ядерной торпеды 65-76, так что дальность должна быть более ста километров… Это ими мы должны были атаковать американскую базу в Норфолке? Здорово, после такого взрыва на плаву не осталось бы ни одного корабля.

– Такой и была наша боевая задача, - медленно говорит капитан. - Однако…

И осекается, свет медленно меркнет, и лица начинают тонуть в сумраке. Словно темная вода уже заливает лодку…

Но свет разгорается снова, хотя более тускло, и капитан продолжает:

– Мы должны были атаковать Норфолк и Вашингтон. При удаче Америка потеряла бы на некоторое время способность вести боевые действия. Возможно, полностью бы их прекратила. Но они прекрасно подготовились к войне и перехватили нашу лодку, а может быть и другие. Связи на этой глубине нет…

Капитан опять молчит, щека подергивается, под глазами глубокие тени. Потом медленно выговаривает:

– В этой ситуации я принял решение атаковать минами Нью-Йорк. До него всего сто миль, и мины почти дойдут. Где именно они взорвутся, особого значения не имеет…

Сдержанный шум за столом, и капитан повышает голос:

– Я знаю, что погибнут гражданские лица. Но напомню вам арифметику, которой пользуются господа американцы. Во время Второй мировой войны они не решились вести наземные военные действия против Японии, так как прогнозировались миллионные потери. И тогда сбросили атомные бомбы на два мирных японских города - Хиросиму и Нагасаки, - хотя там не было никаких военных объектов. Погибли сотни тысяч мирных жителей, зато жизни американских солдат были сохранены, а Япония капитулировала. Вот и мы поглядим, продолжат ли американцы войну с Россией, если погибнет Нью-Йорк?…

Мертвое молчание.

– Ну, мы этого уже не увидим, - бормочет кто-то.

Капитан выпрямляется, почти достав головой потолка.

– Почему же? - невесело усмехается он. - Кое-кто может и увидеть… Товарищи офицеры, на этот раз я не стану отдавать приказ. Для пуска мин мне нужно только два добровольца. Командир БЧ-2 уже готовит мины и торпеды к запуску. Мы выпустим весь боезапас сразу - может быть, несколько торпед поразят корабли противника и в любом случае это запутает его акустиков. Все остальные офицеры свободны. Скажите подчиненным, что командир будет продолжать бой, а все желающие могут пройти в спасательную камеру и попытаться всплыть. Только один, последний приказ: если вас сразу же подберут американцы, не говорите о моем плане, иначе они могут перехватить мины на пути к Нью-Йорку.

Некоторое время молчит.

– Это все! Благодарю за службу, товарищи офицеры!

Нестройный хор 'Служу Российской Федерации!' раздается в ответ, но люди не спешит расходиться. Только старший механик поднимается и быстро уходит - снова начинает меркнуть свет. Кто-то (я не могу разглядеть в полутьме) негромко говорит:

– Мы остаемся с вами, товарищ командир…

У меня смешанные чувства: не знаю, восхищаться этими людьми или осуждать? Приходится напомнить себе - это офицеры, элита России, и превыше всего для них долг перед своей страной. Если она подверглась нападению, то враг должен получить урок, пусть и жестокий урок…

Так или иначе, мне становится неловко подглядывать дальше, и я возвращаюсь в центральный пост, а оттуда 'плыву' к носу лодки. И здесь полумрак, но, наверное, я все-таки попал в торпедный отсек: на стеллажах вдоль стен лоснятся массивные длинные туши, впереди видны зеленые люки, целенаправленно суетятся люди.

Я нахожу молодого командира БЧ-2, он колдует над небольшим пультом, изредка поглядывая на карту. Но вот как будто все завершено, он нажимает кнопку и говорит в микрофон:

– Боевая часть к пуску готова. В спасательную камеру не пошел никто.

Все поворачиваются к нему - красноватые пятна лиц в меркнущем свете. Я несколько раз моргаю - вас загнали в угол, ребята. На самое океанское дно, где нет солнца, только чугунная тяжесть воды. Но даже здесь вы принимаете бой.

Я отдаю им честь, как меня учили на военных сборах. И 'спешу' обратно в центральный пост.

Это система была придумана еще в первые десятилетия 'холодной войны'. Уже казалось, что она никогда не будет применена, ведь 'холодная война' закончилась разгромом Советского Союза. Но Америка предпочла продолжить войну, уже против России…

Командир и два офицера подходят к боковой стене рубки, где находятся три панели с прорезями для ключей. Каждый вставляет свой ключ.

Красный свет. Гудок.

И еще какой-то звук…

Я прислушиваюсь, и слегка поворачивают головы офицеры.

Видимо, включена система трансляции, потому что нестройно, но отчетливо из отсеков доносится:

'Вставайте, товарищи, все по местам.

Последний парад наступает.

Врагу не сдается наш гордый "Варяг",

Пощады никто не желает…'.

Три человека одновременно поворачивают ключи.

Вспыхивают желтые лампочки, затем зеленые. Корпус лодки содрогается, слышен шум воды. Я кидаю последний взгляд на рубку, ненадолго празднично озаренную огнями, и сквозь стену 'выплываю' наружу, в сумрачные глубины океана.