Серые земли Эдема

– Я выполню твой приказ, Михаил… Ведь остается только это. Мы даже не знаем, уцелели у нас другие лодки или нет? Может быть, все потоплены, за каждой следила целая американская эскадра. А вот это может заставить их прекратить военные действия. Даже наверняка заставит. А то рассчитывают победить малой кровью…

Капитан заносит над картой кулак, но спохватывается и медленно разжимает пальцы:

– Это у них не получится! Будут знать, как нападать на Россию… Ладно, Гена, спасибо. Бери карту, тут уже нанесены все данные. Иди к себе и готовь всё, что у нас есть, к пуску. Я знаю, что на такой глубине вода может прорваться в лодку, но рискнем. Скорее всего, мины не дойдут до цели, но это неважно. Пусть взорвутся, когда исчерпают запас хода. Одновременно запустим торпеды, причем в максимально быстрой последовательности. Надо, чтобы вражеские акустики запутались. А я пока проведу совещание.

Оба выходят в центральный пост, и красавец командир БЧ-2 сутулится, словно под невидимой тяжестью, а потом неуклюже ныряет в люк. Капитан смотрит ему вслед, а затем громким шепотом приказывает:

– Помощник! Собери старших офицеров в кают-компании.

Это помещение рядом с командным постом, и, пока мимо пробегают люди, я с любопытством осматриваюсь. Нахожу циферблат глубиномера: 350 метров! Я не знаю предельной глубины погружения для лодок этого типа. Выдержит ли корпус?

Хотя на оставшееся время его хватит…

Кают-компания тесна и, если бы все места были заняты, вряд ли офицеры смогли встать, приветствуя командира. Но свободных мест много - присутствует всего шесть человек, - и люди встают. Возможно, некоторые офицеры погибли в затопленных кормовых отсеках, или не имеют права оставить посты. Я 'вплываю' следом, чувствуя себя весьма неловко: мало того, что подглядываю за гибнущими людьми, так еще чуть не толкаю их локтями.

На всех синие робы, испачканные маслом или мокрые, на пол стекает вода. Капитан не садится, а наклоняется, упираясь руками в стол. Сразу начинает говорить - тихо и жестко:

– Товарищи офицеры! Не все в курсе, так как были заняты борьбой за выживание корабля. Поэтому даю вводную. В 8.40 мы начали получать радиограмму по каналу сверхнизкой частоты. Корабельная ЭВМ сопоставила кодированный сигнал с тем, что введен в ее программу, и выдала сообщение, что получен боевой приказ. Вот распечатка, - капитан кидает на стол полоску бумаги с вереницей цифр, и к ней сразу тянутся руки.

– Первая цифра означает, что Россия подверглась массированному нападению США, скорее всего, с ограниченным применением ядерного оружия. Желающие могут проверить по книге кодов, - капитан кивает на сейф в углу кают-компании. - Вторые две цифры означают номер операции, а далее идет код на запуск ракет. Нам предписано атаковать ядерными минами военно-морскую базу США в Норфолке, а крылатыми ракетами командные пункты и другие военные объекты в Вашингтоне… Приказ не был выполнен, поскольку в этот момент лодка была атакована надводным соединением противника. Мы были вынуждены погрузиться ниже пусковых глубин и серьезно отклонились от курса. Одна торпеда попала в корму, и лодка получила серьезные повреждения. Мы заглушили реактор, запустили имитатор шумов и на некоторое время избежали обнаружения. Но, по всей видимости, ненадолго. Скорее всего, противник зафиксировал удар лодки о грунт, и надводное соединение снова идет в нашу сторону. До Норфолка осталось двести миль, для минной атаки слишком далеко, а запуск ракет с такой глубины невозможен.

Один офицер, с дерзким веселым лицом, передергивает плечами:

– Это и треске понятно.

– Отставить шуточки! Стармех, можно ли поднять лодку до пусковых значений?

Этот офицер постарше, без пилотки, с наспех перевязанной головой.

– Вряд ли, товарищ командир, - медленно говорит он. - Пробоину во внутреннем корпусе можно попытаться заделать, но шум от работ наверняка привлечет противника. Нам просто не дадут закончить ремонт…

Снова доносятся хлесткие удары, весь корпус гудит. Даже моим барабанным перепонкам достается, а собравшиеся морщатся и прижимают ладони к ушам. Лица расплываются в красноватом свете, все тяжело дышат. Один из офицеров стискивает кулаки:

– Жаль, что на боеголовках инерционные взрыватели. Взорвать бы их разом, и хана всему атлантическому побережью Штатов!

Капитан внимательно смотрит на него, потом опять поворачивается к старшему механику:

– А спасательная камера в порядке?

– Можно попытаться всплыть, - устало отвечает тот. - С такой глубины не гарантировано, но, скорее всего, достигнем поверхности в целости… Только я лодку не оставлю.

– И я тоже, - застенчиво говорит кто-то другой.

– Нашлись герои, - зло хмыкает капитан. А потом обводит всех хмурым взглядом. - Мы еще поборемся! Открою маленький секрет, у нас в 650-миллиметровых аппаратах два 'ерша'. Слыхали про таких?

Отвечает молодой офицер с дерзким лицом: