Сэр Бэзил. Задача – умереть

– Что тебя так удивляет? – усмехнулась Кэт. – Наш дом за городом, я даже имела формальное право на комнату.

– Но зачем? – продолжал недоумевать я. Мне-то действительно без общежития было никак – мы жили не за городом, а в другом городе. Но Кэт-то со своей загородной резиденцией что там забыла?

– Наверное, в твоих глазах это все выглядит как «с жиру бесится», – снова догадалась Кэт. – Но пойми, у нас не всегда был дом за городом, три машины и вот это вот все.

Я вопросительно поднял брови.

– Когда я была маленькой, папа работал инженером на заводе, а мама растила меня. А потом папа с друзьями начал свой бизнес – и тот внезапно оказался успешным. Через пару лет, когда я оканчивала началку, мы купили первую иномарку. Еще через пару – квартиру. А потом папа с мамой развелись. Сначала я жила с ней, и папа давал нам много денег, хотя тогда уже обзавелся новой семьей. Наверное, это и добило маму. Она могла совсем не работать, только пить. И через полгода умерла. Спьяну упала на кухне и ударилась затылком о кафель.

Кэт рассказывала это все ровным, спокойным голосом, как пересказывают сюжет фильма, – а я сидел, как дурак, не зная, что на это все ответить. Не могу сказать, что я был готов к таким откровениям. Или мог как-то адекватно на них отреагировать.

– Сочувствую, – пробормотал я, хотя звучало это не очень убедительно.

Кэт усмехнулась.

– Я это рассказываю, не чтобы разжалобить тебя. Это все случилось давно, а я, как видишь, не сошла с ума и не покончила с собой от горя. Хотя психологи наверняка нашли бы у меня какую-нибудь глубокую детскую травму, – Кэт хмыкнула. – Я просто хочу рассказать тебе про себя. Раз уж мы оказались здесь вместе, и нам надо помогать друг другу.

– Спасибо, кстати, – заметил я с улыбкой. – Импровизация с Рафаэлем была феерической.

– Я же говорила, что от моего внешнего вида бывает польза, – улыбнулась она в ответ.

– Дело не только в нем. Где ты этому научилась?

– У моей мачехи. После смерти мамы я переехала к ним с папой. Тогда уже появился загородный дом и двое моих младших братьев.

– Да ты прямо как Золушка! Только с братьями вместо сестер. Тебя ведь заставляли сажать розы и молоть кофе?

Кэт сухо усмехнулась, а я понял, что меня понесло не туда.

– Знаешь, я бы предпочла быть настоящей Золушкой, – заметила она. – Куда лучше работать дни напролет, чем маяться бездельем.

«Может быть, у нее просто не все дома», – подумал я. Поменять загородный дом на общагу, не хотеть маяться бездельем…

– Когда я жила с мамой, я всегда помогала ей дома. А потом, когда она стала очень много пить, стала делать все сама. Убирала, готовила, стирала, покупала еду. Но в папиной новой семье всем этим занималась прислуга. А Алла, моя мачеха, считала, что любая работа по дому – это для плебеев. Очень хотелось напомнить ей, что она тоже не в Букингемском дворце родилась. Но папа не любил, когда мы ссорились. Мне не разрешали убирать за собой. Таскали по дорогим магазинам. Учили, на полном серьезе, как соблазнить нужного мужика, что и как надо делать в постели – и к шестнадцати годам я поняла, что меня готовят к тому, чтобы сбыть с рук подороже. К счастью, папа не очень вникал в планы своей второй жены и потому не знал, что хорошее высшее образование для меня предусмотрено не было. Поэтому я смогла поступить в наш институт. А проучившись пару месяцев, решила, что настала пора что-то менять в своей жизни – и подала заявку на комнату в общежитии.

– И как это связано со сбоем в системе? – вспомнил я начало нашего разговора.

– Напрямую. Потому что я попала сюда после того, как переехала в общежитие. И ты, я так понимаю, тоже.

– Почти сразу, – подтвердил я.

– Но это не единственная закономерность, хотя и самая заметная. Мы не только знаем местный язык – все надписи здесь на кириллице. Мы говорим по-русски – и Сири знает пословицы, которые построены на игре слов и именно в нашем языке. У нас обоих появились помощники, которые совершенно бескорыстно обслуживают нас и отвечают на любые вопросы.

– Кстати, а как ты нашла свою Сири? – спросил я. – И что делала, когда только попала сюда? Я не могу поверить, что тебя действительно ни разу не пробовали убить, и ты не знала, что это невозможно.

Кэт улыбнулась, но как-то немного грустно.

– Мне не так повезло, как тебе, увы.

Мне показалось, что она сказала это искренне, без сарказма. Я хотел расспросить ее еще, но Кэт вернулась к своему прошлому монологу.

– Ты говоришь, что можешь не есть, не пить, не спать…

– Не дышать, – добавил я. Кэт кивнула.

– Наверняка и другие… особенности организма есть?

Теперь кивнул я.

– И самое главное – этот мир. Тебе никогда не казалось, что он как будто ненастоящий?