Семь возрастов смерти. Путешествие судмедэксперта по жизни

Конечно, как и всем остальным, мне хотелось вернуться домой, но смущение детектива-сержанта меня остановило. После внезапной необъяснимой смерти, когда полиция уверена, что она была естественной, это требует подтверждения. Судмедэксперт для этого не нужен — все может сделать обычный (к тому же его услуги стоят меньше!), и отчет о вскрытии отправляется только коронеру, но не в полицию. Если же у полиции появляются хоть малейшие подозрения, она вызывает нас. И теперь детектив-сержант просил судебного специалиста провести коронерское вскрытие.

Я стал всматриваться в покрасневшее лицо.

— Расскажите подробности.

Далси Макмиллан было шестьдесят семь лет. Она работала художницей — днем писала портреты, а вечера часто проводила в Вест-Энде, где рисовала или перерисовывала театральные декорации. Когда она не пришла на работу, что ей было совершенно нехарактерно, коллеги связались с полицией, которая вломилась к ней в дом и обнаружила ее лежащей на полу.

— Слушайте, док, — сказал детектив, словно пытаясь передо мной оправдаться. — Там был полный бардак, но ведь это вполне ожидаемо для художницы. Вдоль стен были сложены картины, повсюду валялись старые кофейные чашки, а пол выглядел так, словно не видел пылесоса с 1969 года.

— Никаких следов взлома?

— Совершенно никаких. Я просто подумал: она в возрасте, плохая хозяйка и просто свалилась замертво.

Я кивнул:

— Значит, ни фотографий, ни криминалистов?

— Ничего. Просто отправили на вскрытие коронеру, сообщили ее племяннице, и я решил, что на этом все.

— Так почему же вы передумали?

— Позвонили ее друзья. А еще соседка. По их словам, на прошлой неделе к ней приходили какие-то парни и предлагали срезать несколько веток с дерева перед домом. Она вежливо отказалась. Несколько дней спустя появился еще один, предложил что-нибудь починить или еще как-то помочь. Она выдворила и его, а вскоре увидела снаружи дома, на воротах, какие-то линии, нарисованные мелом. Она решила, что так эти люди метят дома, и стерла их. А несколько дней спустя они появились снова. Сказала соседке, что ее преследуют… и тут она умирает.

— Соседка думает, что она могла пустить их в дом?

— Если что и было, она явно открыла дверь сама: на ней нет цепочки. Я решил, что нужно еще раз взглянуть на дом. Вернулся туда. Только вот племянница уже там побывала и все убрала.

Казалось, он в полном отчаянии.

— Док, я не стал бы просить, но всю ночь не мог уснуть, переживал. У меня будут большие проблемы, если окажется, что ее все-таки ударили по голове.

— Конечно, — сказал я. — Давай-ка тебя успокоим. Я попрошу сотрудников занести ее.

Он испытал явное облегчение:

— Ох, спасибо вам, док.

Пока сотрудники морга делали свое дело, я спросил:

— Нам что-то известно о состоянии здоровья Далси?

— Судя по всему, в целом очень даже здорова. Племянница, правда, говорит, что они недавно вместе ели карри и у старушки после нее была ужасная изжога. Настолько сильная, что она не пошла на работу, и племянница забеспокоилась, что это может быть плохим знаком.

— Когда они ели это карри?

Он задумался.

— Давайте подумаем. Когда я сообщил племяннице о ее смерти, она сказала, что виделась с ней неделю назад.

В секционную доставили тело Далси.

— Понимаете, док, это все из-за племянницы… — Детектив по-прежнему звучал так, словно оправдывается. — Я подумал, что у старушки, должно быть, серьезные проблемы с желудком. Там по всему дому валялись упаковки «Алка-Зельтцера».

Простынь, прикрывавшую тело, убрали, обнажив его.

Она была невысокой женщиной в теле. Густые седые волосы коротко подстрижены. На мгновение выпуклое пятно на коже внутренней стороны запястья показалось мне подозрительным. Пока я с легкостью не убрал его — краска. Наверное, жженая сиена. А еще под ногтями на правой руке я нашел частички кобальтовой сини. Я внимательно осмотрел ее тело на предмет ран или синяков, но ничего не обнаружил.

— Никаких следов насилия, — подытожил я. — И уж точно никаких травм головы.

Детектив-сержант радостно улыбнулся.

Я взял в руки скальпель:

— Давай теперь заглянем внутрь.

Тело Далси даже не пыталось скрыть причину смерти. Она стала очевидна, как только я сделал срединный разрез и открыл грудную клетку.

— Охренеть! — воскликнул детектив. — А это еще откуда?

Вместо сердца у нее был большой надутый шарик темно-синего цвета.

— Это околосердечная сумка, в которой находится сердце. Обычно через нее все видно, будто смотришь через запотевшее окно. У Далси же она наполнилась кровью.

— Почему, док?

— Должно быть, случился разрыв сердечной мышцы.

Я приготовился разрезать эту тонкую оболочку. Когда получаешь ножом в сердце, в этом есть только один крошечный плюс: нож повреждает околосердечную сумку, позволяя крови вытекать из образовавшейся в сердце раны, что дает хоть какой-то мизерный шанс на выживание. Околосердечная сумка Далси была целой. Она была туго натянута, но все равно надежно удерживала вытекающую кровь. Наполняясь, она все сильнее сжимала сердце, подобно удаву, пока оно не перестало биться.

— Наверное, больно до ужаса! — скривился детектив.