Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Нам было не просто найти общий язык с хозяином шатра. Когда мы сказали человеку, одарившему нас белым хлебом, каким путем собираемся идти в Лхасу, он сухо заметил, что если нас до сих пор и не прикончили, то в ближайшие дни точно убьют. В этой местности полно кхампа, и безоружные люди для них – легкая добыча. Все это он говорил тоном фаталиста и как будто о чем-то само собой разумеющемся. Мы несколько растерялись и попросили у него совета. Он снова порекомендовал идти через Шигаце, куда можно добраться за неделю. Но об этом мы не хотели даже слышать. Кочевник подумал немного, а потом посоветовал все же обратиться к пёнпо этого округа. Его шатер располагался всего в нескольких милях к югу. Чиновник якобы наделен властью предоставить нам надежную охрану, если уж мы непременно хотим идти через районы, где обитают разбойники.

В этот вечер мы рано легли и так глубоко задумались, что даже не вспомнили о том, как празднуется Рождество у нас на родине. В конце концов мы решили все-таки рискнуть обратиться к пёнпо. До него было всего несколько часов пути. Нам показалось хорошим знаком, что он радушно поприветствовал нас и тут же выделил нам отдельный шатер. Потом он привел своего коллегу, и мы повели разговор вчетвером. Тут мы даже не стали представляться паломниками, а назвались европейцами и настойчиво попросили защитить нас от разбойников. Конечно, мы заявили, что располагаем разрешением правительства. Без всякого стеснения я предъявил нашу старую проездную грамоту, полученную когда-то от гарпёна в Гартоке. Это письмо уже имело большую историю. Мы когда-то его разыграли между собой, и оно по жребию досталось Коппу. А когда он решил отделиться от нас, мне пришла счастливая идея выкупить у него этот документ. И вот теперь пробил его час!

Два чиновника внимательно изучили печать, и старая бумага явно внушила им доверие. Они поверили, что мы легально путешествуем по стране. Единственное, что их заинтересовало, – куда делся наш третий товарищ. Мы с серьезным видом объяснили, что он, к сожалению, заболел и поэтому ему пришлось ехать назад в Индию через Традюн. Нас самих немало удивило, как хорошо сработал наш блеф. Пёнпо успокоились и пообещали нам сопровождение. Через определенные промежутки охранники должны будут сменяться и доведут нас до северной караванной дороги с тасамами.

Вот это был для нас настоящий рождественский подарок, и мы решили, что теперь самое время отпраздновать Рождество. Мы припасли немного риса из Кьирона, приготовили его и пригласили обоих пёнпо к себе в шатер. Они пришли, прихватив с собой разных съестных припасов, так что у нас вышел очень приятный вечер.

На следующий день сопровождающий кочевник «доставил» нас к следующему шатру. Это напоминало эстафету: нас доводили до определенного места, передавали следующему, а сами возвращались обратно. С новым сопровождающим мы шли дальше и продвигались вперед очень быстро, хотя местность была далеко не простая. Только тут мы поняли, что значит иметь знающего дорогу провожатого! Даже если полной безопасности он обеспечить не мог…

В отличие от сменяющих друг друга провожатых, ветер и холод были нашими постоянными спутниками. Казалось, в мире нет ничего, кроме ураганных ветров и тридцатиградусных морозов. Мы очень страдали из-за отсутствия подходящей одежды, и я несказанно обрадовался, когда мне удалось купить у обитателя одного из шатров старый овечий тулуп. Он был мне маловат, без половины рукава, но обошелся всего в две рупии! К тому же мы боялись за свою обувь: она могла окончательно развалиться в любую минуту. А перчаток у нас не было вовсе. Ауфшнайтер уже немного обморозил руки, а меня больше беспокоили ноги. Мы смиренно переносили все муки, но, чтобы преодолеть дневной отрезок пути, приходилось напрягать последние силы. С каким удовольствием мы бы иногда останавливались на пару дней в теплом кочевничьем шатре! Быт кочевников, такой тяжелый и непритязательный, казался нам теперь недосягаемой роскошью. Но, стремясь добраться до Лхасы до того, как иссякнут все наши средства, мы не позволяли себе никаких задержек. А что потом? Об этом мы старались даже не думать.

Члены «Красной секты» религии бон. В отличие от реформированного течения, которое предписывает строгое безбрачие, приверженцы этой конфессии живут в монастырях вместе со своими семьями

Огромный телескопический духовой инструмент, дуя в который монахи возвещают о прибытии Божественного Правителя

Мать Далай-ламы в Лхасе. Ее почитают в Тибете как «богоматерь»

Вид на Лхасу с террасы Поталы, резиденции Далай-ламы