Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

В дурном расположении духа мы побрели дальше. Ступая по следам нашего храброго яка, мы даже не отрывали взгляда от земли. Поэтому к вечеру, совершенно отчетливо увидев на горизонте три каравана яков на фоне снежного ландшафта, мы сначала решили, что это мираж. Караваны медленно двигались, а потом как будто остановились, но не исчезли. Значит, это все-таки была не иллюзия! Это открытие придало нам бодрости. Собрав остатки сил, мы стали подгонять яка и через три часа достигли места стоянки караванов. Там было около пятнадцати человек, мужчин и женщин, к тому моменту уже гревшихся в расставленных шатрах. Наше появление их очень удивило, но они приветливо поздоровались и пригласили нас погреться у своих костров. Они рассказали, что совершали одновременно паломническое и торговое путешествие к горе Кайлас, а теперь возвращаются в свои родные края, к озеру Намцо. Местные власти предупредили их о разбойниках, поэтому они и выбрали этот трудный маршрут, чтобы обойти стороной места, где обитают кхампа. Домой они гнали пятьдесят яков и около двухсот овец, а остальной скот выменяли на разнообразные товары и, попадись кхампа, были бы очень богатой добычей. Именно поэтому три каравана двигались вместе, а сейчас приглашали и нас присоединиться к ним, ведь вместе гораздо легче противостоять кхампа.

Какое наслаждение было снова сидеть у огня и хлебать горячий суп! Нам эта встреча показалась настоящим подарком судьбы. Мы не забывали и о нашем бравом Армине, прекрасно понимая, чем ему обязаны. Поэтому мы попросили у начальника каравана позволения за плату перегрузить нашу поклажу на одного из их свободных яков. Теперь и наш верный спутник мог немного отдохнуть.

День за днем мы шли вместе с кочевниками, а вечерами ставили свою маленькую альпинистскую палатку рядом с их шатрами. Впрочем, это всегда было не так-то просто. Ураганные порывы ветра вырывали полотнище палатки у нас из рук, а по ночам приходилось вылезать наружу, потому что растяжки рвались, а опоры протыкали крышу. Только шатры из ячьей шкуры приспособлены для таких погодных условий, но они настолько тяжелы, что составляют целую поклажу для яка. Но если нам когда-нибудь еще раз придется идти через Чантан, экипировка у нас будет иная – в этом мы друг другу поклялись. Для такого путешествия нужны как минимум три яка, погонщик, шатер из ячьей шкуры и хорошая винтовка… Но пока нам оставалось только мириться с суровой реальностью. Нам еще очень повезло, что караванщики так радушно приняли нас. Но по сравнению с нашими обычными дневными переходами движение с караванами было похоже на небольшую прогулку. Кочевники рано выдвигались в путь, проходили от четырех до шести километров, снова ставили шатры и отпускали скот пастись. Перед наступлением темноты, опасаясь волков, всех животных сгоняли к шатрам и привязывали к колышкам. Так они и проводили всю ночь, пережевывая жвачку.

Теперь мы поняли, как многого требовали от своего бедного Армина! Наверное, он считал нас сумасшедшими, как и тибетцы, с ужасом наблюдавшие за нашими восхождениями на горы вокруг Кьирона. Долгие вечера мы посвящали ведению дневников, которые сильно подзабросили в последнее время, а потом принялись планомерно расспрашивать участников каравана о пути в Лхасу. Мы разговаривали с каждым по отдельности, и так постепенно у нас стал вырисовываться маршрут с названиями населенных пунктов. Это для нас было очень ценно, потому что давало возможность спрашивать у кочевников дорогу до следующего селения. Между собой мы давно уже решили, что не будем полжизни тратить на такие неспешные прогулки и через пару дней расстанемся с караваном.

24 декабря, в сочельник, мы распрощались с кочевниками и снова двинулись в путь одни. Чувствуя себя свежими и отдохнувшими, мы шли через горы и долины и в тот же день сделали больше двадцати километров. Поздно вечером мы вышли к широкой равнине, где на некотором отдалении друг от друга стояло несколько шатров. Казалось, их обитатели были начеку: еще до того, как мы подошли к первому из них, нам навстречу вышли несколько до зубов вооруженных мужчин. Они грубо крикнули нам, чтобы мы убирались к черту. Мы остановились, подняли руки вверх, показывая, что безоружны, и объяснили, что мы безобидные паломники. Выглядели мы, вероятно, несмотря на несколько дней отдыха с караваном, довольно жалко. Коротко посовещавшись с товарищами, владелец самого большого шатра пригласил нас переночевать. Мы расположились у очага и получили по чашке дымящегося чая с маслом. Кроме того, нас угостили редким деликатесом – маленькими белыми булочками. Они были несвежие и сильно зачерствели, но для нас тогда этот рождественский подарок значил куда больше, чем самый лучший праздничный пирог в былые времена. Только несколько дней спустя, во время особенно трудного перехода, мы стали грызть эти сухари, черпая утешение и силы в этом неожиданном рождественском подарке добрых людей.