«Эге, эти умеют драться, – подумал Йен, глядя на них в ответ с таким же прищуром, – не то что тот бархатный дурачок. – Капитан д’Эглиз не стал бы иметь дело с виконтом, как и банда профессиональных грабителей, евреев или нет».
– Ладно, – отрывисто сказал виконт, кладя кулаки на стол. – Я вам все расскажу.
И рассказал. Мать Ребекки, дочь доктора Хасди, влюбилась в христианина и бежала с ним. Доктор объявил, что его дочь умерла, как обычно делается в таких ситуациях, и устроил формальный траур. Но она была его единственным ребенком, он не смог забыть ее, постоянно следил за ее жизнью и знал о рождении Ребекки.
– Потом ее мать умерла. Тогда мы с ней и познакомились – приблизительно в те годы. Ее отец был судьей, и мой отец был с ним знаком. Ей было четырнадцать, а мне шестнадцать; я влюбился в нее. А она в меня, – добавил он, сурово посмотрев на шотландцев, словно заранее осуждая их за недоверие. – С благословения ее отца мы были помолвлены. Но потом ее отец умер за два дня от дизентерии. И…
– И тогда дед забрал ее себе, – закончил за него Джейми. – И она стала еврейкой?
– По еврейскому закону она была рождена еврейкой – кровь передается по линии матери. И… ее мать тайно рассказала ей о своей потерянной вере. Она приняла ее, когда стала жить в доме своего деда.
Йен пошевелился и с иронией поднял брови:
– Неужели? Почему же ты не обратился тогда в их веру, если готов сделать это сейчас?
– Говорю вам, что я хотел! – Виконт сжал в кулаке нож для вскрытия конвертов так сильно, словно хотел его задушить. – Старый негодяй заявил, что он мне не верит. Он решил, что я не откажусь от моей – моей – этой жизни. – Он обвел рукой комнату, и его жест включал, вероятно, его титул и собственность, которые будут конфискованы государством, как только станет известно про его обращение в еврейскую веру. – Он заявил, что это будет притворное обращение и что я снова приму христианство, как только женюсь на Ребекке, и заставлю ее тоже стать христианкой. Как ее отец, – мрачно добавил он.
Несмотря на ситуацию, Йен уже сочувствовал молодому щеголю. История была романтичная и растрогала его. Однако Джейми все еще воздерживался от окончательного решения. Он показал жестом на ковер под ногами:
– Вы сказали, это ее приданое?
– Да, – ответил виконт, но уже не так уверенно. – Она сказала, что он принадлежал ее матери. Какие-то люди привезли его сюда на прошлой неделе вместе с сундуком и парой других вещей. Вообще-то, – сказал он, обретая прежнюю самоуверенность и сверкнув глазами на шотландцев, – когда старый козел решил выдать ее замуж за какого-то типа в Париже, я решился… решился…
– Похитить ее. По взаимному договору? Хм-м, – презрительно хмыкнул Джейми, выражая этим свое мнение о талантах виконта в роли разбойника с большой дороги. Он поднял рыжую бровь и заглянул в черный глаз виконта, но воздержался от дальнейших замечаний, слава богу. Йен не забывал, что они пленники Пьера, хотя Джейми мог об этом забыть.
– Мы можем поговорить с мадемуазель Хаубергер? – вежливо спросил Йен. – Просто чтобы убедиться, что она приехала сюда по доброй воле?
– По-моему, ясно, что так оно и было, ведь вы приехали сюда за ней следом. – Виконту не понравилось хмыканье Джейми. – Нет, не можете. Она занята. – Он резко хлопнул в ладоши, и тут же в гостиную вернулись два головореза, а с ними в качестве поддержки полдюжины слуг вместе с высоким, суровым дворецким, вооруженным тяжелой тростью.
– Ступайте с Экривиссом, господа. Он позаботится о вашем комфортном размещении.
Как выяснилось через пару минут, дворецкий «комфортно разместил» их в винном подвале дворца, холодном и темном, хоть и с приятным запахом. Гостеприимства виконта не хватило даже на свечу.
– Если бы он хотел нас убить, то уже сделал бы это, – рассудил Йен.
– Хм-м. – Джейми сел на ступеньки и натянул плед на плечи, чтобы согреться. Откуда-то с улицы доносилась музыка: слабые звуки скрипки и ритмы маленького тамбурина. Они начинались, замолкали и снова звучали.
Подвал был не слишком большим, Йен с беспокойством ходил по нему взад-вперед. Если виконт не собирался их убить, тогда что он сделает с ними?
– Он ждет чего-то, – внезапно сказал Джейми, словно отвечая на мысли Йена. – Вероятно, это как-то связано с Ребеккой.
– Да, пожалуй. – Йен сел на ступеньки и подтолкнул Джейми локтем. – Боже, ну и холод!
– Хм, – рассеянно ответил Джейми. – Может, они собираются бежать? Если это так, то, надеюсь, он оставит кого-нибудь, чтобы выпустить нас отсюда? И мы не умрем тут голодной смертью?
– От голода мы тут не умрем, – логично возразил Йен. – Можно прожить довольно долго на вине. Кто-нибудь наверняка придет сюда, прежде чем оно закончится. – Он немного подождал, пытаясь представить себе, каково пьянствовать несколько недель.
– Неплохая мысль. – Джейми встал на негнущихся от холода ногах и решил пошарить на полках. Почти в полной темноте, потому что лишь из-под двери подвала просачивался слабый свет. Йен слышал, как Джейми вытаскивал бутылки и нюхал пробки.