Семь камней

Капитан обливался потом то ли от горячего чая, то ли от стараний убедить собеседников, но говорил он легко, делая временами жесты в сторону парочки высоких шотландцев, говорящих на древнееврейском, а иногда в сторону окна и всего, что там находилось и где легионы таких же вояк с нетерпением ждали решения доктора Хасди.

Доктор внимательно смотрел на д’Эглиза, иногда обращался к внучке и рокотал невнятные слова. Они звучали скорее как ладино, на котором изъяснялся Хуанито, и уж точно не как древнееврейский, который Джейми изучал в Париже.

В конце концов старый еврей обвел взглядом своих «гостей», задумчиво выпятил губы и кивнул. Затем встал и направился к стоявшему под окном большому сундуку с двумя выдвижными ящиками, опустился на колени и бережно достал тяжелый, длинный предмет, отдаленно похожий на цилиндр и завернутый в промасленную ткань. Джейми видел, что цилиндр был удивительно тяжел для своих размеров, судя по тому, как медленно старик поднимался, держа его в руках. Первой его мыслью было, что это, наверное, какая-то золотая статуэтка. Вторая мысль была о том, что Ребекка пахнет розовыми лепестками и стручками ванили. Он вдыхал этот запах очень осторожно, чувствуя, что рубашка прилипла к его спине.

Этот непонятный сверток позвякивал и позванивал, когда старик его нес. Какие-нибудь еврейские часы? Доктор Хасди положил сверток на письменный стол, а потом, согнув палец крючком, подозвал капитана и шотландцев.

Он стал медленно и торжественно разворачивать сверток, снимая слои льняного полотна, парусины и промасленной ткани. Под ними блеснуло золото. Джейми увидел позолоченный деревянный предмет в форме призмы, с подобием короны на вершине, и, пока гадал, что это такое, артритные пальцы доктора дотронулись до маленькой застежки. Призма открылась: в ней оказались новые слои ткани, от которой исходил тонкий, пряный запах. Все три наемника вдохнули его в унисон, и Ребекка снова тихо ахнула от удивления.

– Футляр из кедра, – сообщила она – Из ливанского кедра.

– О, – с почтением воскликнул д’Эглиз. – Конечно!

Лежавший внутри предмет был облачен – иного слова просто не подберешь – в своеобразную мантию с капюшоном и пояс с миниатюрной пряжкой. Бархат и шелк с золотым шитьем. С одного конца были видны два массивных позолоченных фиала, похожих на головы близнецов. Они были резные и напоминали башни, украшенные в окнах и по нижнему краю крошечными бубенчиками.

– Это очень древний свиток Торы, – пояснила Ребекка, держась на почтительном удалении. – Из Испании.

– Наверняка бесценный, – сказал д’Эглиз, наклоняясь ближе, чтобы хорошенько рассмотреть Тору.

Доктор Хасди хмыкнул и что-то сказал Ребекке. Она перевела:

– Только для тех, кто почитает Книгу. Для остальных это просто вещь с несомненно привлекательной ценой. Будь это не так, мне бы не потребовались ваши услуги. – Доктор пристально посмотрел на Йена и Джейми. – Тору понесет уважаемый человек, еврей. Прикасаться к ней нельзя никому. Но вы будете охранять ее – и мою внучку.

– Совершенно верно, ваша честь. – Д’Эглиз слегка покраснел, но был слишком доволен, чтобы смутиться. – Я глубоко признателен за ваше доверие, господин, и заверяю вас… – Но тут Ребекка снова позвонила в колокольчик. Вошел слуга с кувшином вина.

Предложенная работа была простой. Ребекка выходила замуж за сына главного раввина Парижской синагоги. Древняя Тора была частью ее приданого, как и денежная сумма, при виде которой заблестели глаза д’Эглиза. Доктор решил нанять д’Эглиза для безопасной доставки в Париж всех трех объектов – девушки, свитка и денег. Сам доктор поедет на свадьбу немного позднее, поскольку его задерживают дела в Бордо. Единственными вопросами, подлежащими обсуждению, была стоимость услуг д’Эглиза, время, которое уйдет на доставку, и гарантии, которые д’Эглиз готов предложить.

Назвав последний пункт, доктор поджал губы; его приятель Аккерман, рекомендовавший ему д’Эглиза, остался не вполне доволен тем, что по дороге был украден один из его драгоценных ковров, и доктор хотел получить гарантии, что по дороге в Париж не пропадет ничего из его ценной собственности – Джейми видел, как скривились нежные губки Ребекки, когда она переводила эти слова. Капитан бросил строгий взгляд на Йена и Джейми, потом сменил его на серьезное и искреннее выражение, заверив доктора, что никаких сложностей не предвидится, за работу возьмутся его лучшие люди, а он сам готов дать любые гарантии, какие потребует доктор. На его верхней губе выступили бисеринки пота.

Джейми тоже вспотел, выпив горячего чая и сидя недалеко от очага, и не отказался бы от бокала вина. Но старый доктор резко встал и, вежливо кивнув д’Эглизу, вышел из-за стола. Взяв Джейми за руку, он поднял его со стула и мягко, но решительно повел к двери.

Парень вовремя успел пригнуться и не удариться лбом о низкую дверную арку и очутился в маленькой комнатке, самой обычной, где под потолком висели пучки сохнущих растений. Что…