Семь дней до Мегиддо

Беда в том, что большинство этих «специалистов» были именно в кавычках. Обнищавшие государства (Перемена коснулась всех – и Штатов, и Швейцарии, и Китая) много чего урезали, прежде всего военные программы, но вот на изучение пришельцев деньги выделялись щедро. Так что все, кто хоть как-то смог, прилепились к этим бюджетам. Удивительные порой бывали метаморфозы. Бывший яростный оппозиционер начинает обожать власть и ругать Инсеков (что столь же прибыльно, но куда безопаснее). Серьезный математик вдруг выдвигает теорию марсианского (нет, только подумайте, марсианского!) происхождения пришельцев и получает под это целый институт. Доктор, годами пропагандирующий с телеэкрана здоровый образ жизни, вдруг заявляет, что никотин защищает сознание от излучения Комков, и ему организуют центр по изучению полезных свойств табака. Солидный писатель, который раньше выпекал тома про особый путь русского народа и возвращение к языческим богам, возглавляет политическую партию «За Свободную Вселенную» и начинает агитировать за всеобщее Изменение – дескать, когда мы все изменимся, то вступим в ряды галактического братства.

Как по мне, всё это были либо тихие психи, либо хитрые клоуны.

Наверняка среди них есть и настоящие ученые, знающие кое-что серьезное. Но как их найти? И как разговорить?

Попросить Лихачева о помощи? Он, как я понял, и сам в теме, и выход на таких людей имеет. Но он сразу сообразит, что тут речь не о поступлении в институт. И делиться информацией не станет. В лучшем случае скажет: «Закончи вуз, приходи к нам работать, лет через десять сам всё узнаешь».

А у меня нет десяти лет.

Хорошо, если десять дней найдется.

Я должен понять, кто и зачем послал в Гнездо шестилапого монстра. И сделать так, чтобы нового визита не случилось…

Милана ушла, она отправилась в свою общагу, на улицу Шверника. Толком ничего не объяснила, хотя могла бы соврать что-нибудь невинное: «одежду поменять», «цветочки на окне полить», «с подружкой поболтать».

Но она явно не любила и не умела врать.

Ничьей вины нет в случившейся размолвке. Милана сама завела разговор о Гнезде, я не мог не подумать о Дарине, а она оказалась слишком умна и это поняла. Из кафе мы вернулись вдвоем, но с нами будто был кто-то третий… третья.

И Милана сделала самый правильный выбор – оставила меня наедине с призраком.

Я немного позанимался на тренажерах, без всякого энтузиазма. Принял душ. Постоял у окна, глядя на кольцо в темном вечернем небе. Если честно… Луна была красивая, но кольцо даже динамичнее и таинственнее. Разогрел и слопал рацион из Комка. В них сублимированная пища вроде той, что раньше делали для космонавтов, это сытно и даже вкусно, только никогда не угадаешь, что именно в пакете, пока не зальешь кипятком. Мне в этот раз попалось гороховое пюре с говядиной, русский борщ и ананасовый сок.

Потом порылся на полке, где стоял десяток книг об Инсеках, понял, что всё уже читал или пролистывал, и ответа не найду. Посмотрел подборку книг на компе. Там нашлось кое-что новенькое, оставшееся с последнего обновления, но вскоре я убедился, что ничего полезного нет.

Эх, был бы интернет!

Ну чем он вам помешал, а, пришельцы? Народ бы срался в чатиках, постил фоточки с котиками, ну и что? У вояк и полиции все равно остались локальные рабочие сетки, они не запрещены. Да и что вам наши вояки и наши сети – вы можете из экрана вылезти в виде говорящей голограммы!

Я даже подумал, что надо позвонить в книжный и заказать подборку свежих книг о Перемене и пришельцах. Выйдет недешево, но через час-другой курьер привезет флэшку.

Вот только это будет такой же порожняк, как имеющийся у меня. С тем же успехом можно почитать фэнтези или любовный роман об Инсеках.

В дверь позвонили, и я недоуменно оторвал взгляд от компа.

Милана решила вернуться?

Или…

Я вскочил, быстро огляделся, не валяются ли где женские вещи. Пригладил волосы. Быстро подошел к двери, открыл.

Это был папа.

– Привет, – сказал я, пытаясь скрыть разочарование. Кажется, неудачно.

– Привет, сын. Ты один?

– Один, конечно. Заходи, пап.

Отец был в домашнем – старых джинсах, футболке, тапочках. Он вошел, пошаркал ногами о коврик. Сказал:

– А то консьерж говорил, к тебе девушка заходит…

– Ее нет сейчас, – сказал я. – И это не та девушка, если тебе интересно.

Отец махнул рукой:

– Та, не та… Ты большой мальчик… Мать послала спросить, у тебя молока случайно не найдется? Хочет утром сварить кашу.

– Найдется, – сказал я. – Есть порошок, есть сгущенное, есть «долгоиграющее».

– Да какого не жалко.

– Можно будет на тарелку каши зайти?

Отец явно обрадовался:

– Конечно!

Я пошел на кухню, взял из шкафа пакет ультрапастеризованного молока, которое годами стоит без холодильника. Спросил:

– Может, выпьем пива?

– Только немного, – не стал колебаться отец.

– У меня и нет много…

Достав банку, полученную четыре дня назад у Продавца, я разлил ее по стаканам. Сказал:

– Могу сыр нарезать, есть кусок.

– Вот если у тебя есть копченая мойва… – Отец усмехнулся.

– В следующий раз спрошу в Комке.