Седьмой совершенный

– Я не хотел тебе этого рассказывать, - нехотя начал Ахмад Башир, - но думаю, от тебя будет польза, человек ты не глупый. Кроме того, когда я тебя увидел, то обрадовался. Старею, наверное, душа истончается, дух слабеет. Короче говоря, я решил предложить тебе долю в своем предприятии. Дело очень сложное и очень опасное, но за него платят хорошие деньги. Если выгорит, то получишь столько денег, что сможешь купить себе роскошный дом с садом, завести прислугу и взять еще десяток жен.

Имран недоверчиво хмыкнул.

– Но я не успел предложить, потому что ты сбежал. Если ты согласен, то я тебе все расскажу.

– Сначала объясни, откуда у тебя знак.

– Это все одна история.

– Сколько?

– Пятьсот тысяч золотых динаров.

Для Имрана это были невообразимые деньги, поэтому он даже не удивился, а только кивнул в знак согласия.

– Откуда все-таки у тебя исмаилитский знак? - недоверчиво спросил он.

Вместо ответа Ахмад Башир сказал:

– В моей жизни, приятель, есть одна закономерность - все мои несчастья начинаются с того момента, когда я отпускаю тебя на волю.

Имран вновь недоверчиво хмыкнул.

– Ты, парень, можешь хмыкать сколько угодно, но это ничего не изменит. Я думаю, ты не забыл то утро, когда в моей лодке, в моей одежде и с моими деньгами ты поплыл к берегу.

– Я все верну, - угрюмо сказал Имран.

Не обратив ни малейшего внимания на это замечание, Ахмад Башир продолжил свою речь.

– Я стоял на носу до тех пор, пока ты не скрылся из виду. Я понимал, что вместе с тобой меня покидает какая-то часть моей жизни. Меня охватила такая тоска, что я схватился за борт, чтобы не броситься в воду. Но справился, потому что нет такой силы, которая могла бы меня согнуть. Я пошел и лег спать, ибо самое лучшее, что человек может сделать в трудную минуту это пойти и лечь спать. И в этом есть глубокий смысл, потому что все проблемы человека заканчиваются с его смертью, а что такое смерть, как не вечный сон, и что такое сон, как не временная смерть. Ты умираешь и рождаешься вновь...

Ахмад Башир проспал весь день. За это время корабль обогнул мыс Кап Бон и к концу дня бросил якорь в гавани Карфагена. Тотчас от причала отошла лодка и направилась к кораблю. Вскоре на борт поднялся таможенный чиновник в сопровождении мухтасиба, двух полицейских и еще одного человека видимо облеченного властью, так как остальные обращались к нему с подчеркнутым уважением. Когда все таможенные формальности были соблюдены, человек облеченный властью пожелал видеть хозяина живого товара. Заспанный Ахмад Башир пришел в капитанскую каюту, где ему вручили бумагу, которую он долго вертел в руках, спросонок не понимая, чего от него хотят.

– Что такое? - наконец спросил он. - Что вам нужно?

– Это приказ халифа Убайдаллаха, - пояснил ему человек, - приказ на арест государственного преступника по имени Имран. По моим сведениям вы купили его в Эль-Кантауи вместе с партией других рабов-берберов, проданных как людей, участвовавших в мятеже.

"Ай-яй-яй, - сказал себе Ахмад Башир, - как это нехорошо, говорила же мне мама - никого не жалей, не подменяй волю Аллаха".

Вслух же он произнес:

– Я, уважаемый, не имею привычки знакомиться со своими рабами, чтобы не испытывать угрызения совести. Это как с бараном, купленным для жертвоприношения. Боже упаси дать ему кличку, потом рука не поднимется его зарезать. Ведь что получается, давая имя, мы признаем право на существование.

– Покажите купчую на рабов, - сказал таможенный чиновник.

Ахмад Башир нехотя достал купчую и бросил на стол. Таможенник, изучив ее, сказал:

– Вот, пожалуйста, - Имран ибн ал-Юсуф.

Ахмад Башир развел руками.

– Против истины ничего не возразишь. Раз он у меня на корабле забирайте, но кто выплатит мне стоимость этого раба плюс расходы на его содержание, плюс упущенную выгоду, плюс неустойку, которую, я уверен,с меня потребует мой компаньон иудей. А иудеи они знаете каковы, я имею ввиду, торговцев? О-о, они своего не упустят! Но и по-своему он будет прав, если я обещал ему, к примеру, сто рабов, не могу же я привезти девяносто девять?

– Приведите этого раба, - распорядился чиновник.

Ахмад Баширу он сказал:

– Вы можете подать иск в местный суд в установленном порядке, и я уверен, что вы добьетесь возмещения ущерба.

– Я, пожалуй, пойду прилягу, - сказал Ахмад Башир, - а то что-то как-то мне нездоровится.

– Подождите, - сказал чиновник, - я напишу вам расписку, вы сможете ее предъявить своему компаньону.

Он сел за стол и стал писать расписку.

Вернулся полицейский и заявил, что Имрана ибн ал-Юсуфа среди рабов нет.

– Очень интересно, - сказал чиновник, отложив калам, - где же он?

– Понятия не имею, - недоуменно сказал Ахмад Башир.

Капитан укоризненно посмотрел на арендатора, он уже знал, что тот отпустил раба на волю, и не хотел конфликта с властями. Арендаторы меняются, а ему еще много раз придется заходить в этот порт.

– Может быть, он умер? - предположил работорговец.

Чиновник обратился к капитану:

– Кто-нибудь из рабов умер во время плавания?

Ахмад Башир посмотрел на капитана, но тот покачал головой. Репутация для него была дороже сиюминутной выгоды.