Седьмая печать

Утром Ларсы были удивлены, обнаружив уже готовый завтрак и сосредоточенного Люка, сноровисто чинящего старенький датапад. Мальчик молча кивнул, продолжая заниматься своим делом, пока супруги завтракали.

– Люк? – недоуменно спросила Беру. – А…

– Я уже поел, – равнодушно отозвался ребенок.

– Тебе скоро на занятия…

– Нет.

– Что значит «нет»? – нахмурился Оуэн. – Ты…

Ледяной взгляд заморозил мужчину.

– Меня не беспокоить! – детский голос наполнился на мгновение пугающей силой, заставив супругов синхронно кивнуть.

Следующий месяц Старкиллер обживался. Лечил тело, исправляя многочисленные детские травмы, восстанавливал навыки, лазил в ГолоНете, выезжая в Анкорхед. Ларсы к ребенку не совались: им было страшно. До них уже через пару дней дошло, что в одном доме с ними живет кто угодно, но только не Люк Скайуокер.

Когда у Беру на нервной почве началась истерика, закончившаяся бурными рыданиями в подушку посреди ночи, Оуэн понял, что надо что-то делать. Равнодушный маленький монстр их уже ждал в кухне. Оуэн смотрел с бессильным гневом на неизвестного в шкуре его племянника: сказки на Татуине изобиловали кровавыми подробностями о том, на что способна разная нечисть, вселившаяся в тело.

– Кто ты?

Желто-голубые глаза уставились на фермера.

– А я все ждал, когда вы созреете, господин Ларс.

– Что с Люком? – резко подалась вперед Беру, комкая подол платья. – Что с ним?

– Мертв, – пожал плечами ребенок с плавными движениями матерого убийцы. – Погиб в ту ночь, когда прихвостни Джаббы забирали Водяную дань.

Женщина пошатнулась, придерживаемая супругом.

– Кто ты? – Ларс шагнул вперед, прикрывая собой потрясенную жену.

– Мое имя вам знать опасно, – покачал головой мальчик. – Вы и так в зоне риска. Я не желаю вам зла и вскоре уйду. Однако перед тем, как я это сделаю, я хочу отплатить вам за добро, оказанное Люку. Вам его навязали, но вы все равно воспитывали подкидыша.

– Он был моим племянником, – угрюмо взглянул Оуэн.

– Вы кого убеждаете? – слегка наклонил голову мальчишка, волосы которого за последнее время потемнели на пару тонов, невзирая на отбеливающий эффект солнечных лучей. – Себя? Или меня? От его отца вы в восторге не были.

– Но…

– Достаточно, – поднял ладонь мальчишка. – Я уеду, так будет лучше для вас. А еще лучше, если вы тоже покинете Татуин.

– Нет! – резко вскинулся мужчина. Ребенок равнодушно пожал плечами.

– Нет так нет. Мне же проще. Тогда вы неминуемо погибнете.

Ларсы побледнели.

– Когда? – хрипло выдохнул Оуэн.

– Через десять лет. Оставите своего ребенка сиротой… в лучшем случае.

– Какого ребенка? – мертвым голосом спросила Беру.

– Своего. Если я уеду, у вас будет шанс родить. Со мной рядом… – мальчик покачал головой. – Никаких.

– Ты… Вы…

– Можно и на «ты», – растянул губы в мертвенной улыбке ребенок. – В конце концов, мы почти родственники!

– Ты… Что это значит?

– Сила, мой дорогой почти дядя, – любезно отозвался мальчик. – Люк был сильным Одаренным. Я – очень сильный Одаренный. А никто не любит, когда внимание родных достается кому-то еще. Поэтому выбор за вами, господа Ларсы. Или вы остаетесь здесь и погибаете. Ребенок, если он тут родится и выживет, конечно, умрет вместе с вами. Может, ему повезет, и он попадет в рабство. Или есть другой вариант. Я помогу вам перебраться на нормальную планету. Где есть все условия. Где люди живут, а не выживают.

– Как ты это обеспечишь? – Оуэн опустил глаза, не в силах смотреть в лицо этому кошмару.

– А это, господин Ларс, – усмехнулся мальчишка, – мои проблемы. Вы об этом не думайте.

Ребенок вышел из кухни, оставив супругов переглядываться. Беру зарыдала, уткнувшись в плечо мужа, неловко прижимающего ее к себе. Супруги отлично понимали: выбора, как такового, у них нет. Совершенно.

* * *

Император Первой галактической Империи, Кос Палпатин, Дарт Сидиус, смотрел на карту и не видел ее. Уже два года, как ситх ощущал нечто странное. Просто однажды ночью он проснулся с четким знанием: мир изменился безвозвратно. Сила заколебалась, словно в водоем бросили камень, и круги на поверхности разошлись в стороны.

Он пытался понять, что же произошло, но никаких подвижек не было.

Мужчина вздохнул, отвлекаясь от бесплодных размышлений. Очередной доклад Вейдера поднял настроение: ситх уничтожил на Кесселе десяток джедаев и был бодр и полон решимости продолжать это приносящее удовольствие занятие дальше. Что есть хорошо.

Все-таки удалось расшевелить Энакина, а ведь после гибели супруги с ребенком он был сам не свой. Палпатин встал, решив пройтись. Он шел по коридорам, направляясь к своим личным покоям. Стража скользила рядом, отстав только возле дверей, мужчина скинул на дроида одежду… Сделал шаг вперед.

Рука сама собой скользнула в широкий рукав. Двери плавно распахнулись от легкого шевеления пальцами, открывая вход в гостиную.

Сидиус прошел внутрь, смотря на стоящего посреди помещения неожиданного посетителя, разглядывающего огромную картину на стене.

Мальчик. Лет десяти, не больше. Каштановые с рыжиной волосы. Одет просто, но удобно: брюки, рубашка с туникой, перехваченные ремнем, сапоги по колено. С пояса свисали два сейбера.