Седьмая Казнь

– Ваше поражение приняли. Они послали меня привести вас. Привести в Последнее Хранилище.

Принц избегал смотреть в глаза своему товарищу. Он не выдержит его испытующего взгляда. Даже простые слова не достаточно просты. Он не знает, как понимать их.

– Последнее? – удивился принц. Потом забыл об этом.

И задал первый пришедший ему на ум вопрос:

– Кламат?

– Он скачет к королю.

Стрелок со шрамом осторожно помог принцу Бифальту сесть.

– У него послание. Он скажет королю, что ваши поиски увенчались успехом. От вашего имени он попросит короля не предпринимать ничего против Амики до вашего возвращения. Беллегер будут охранять. – Элгарт беспомощно пожал плечами. – Я не понимаю всего этого. Но так я слышал. Я видел, как уезжал Кламат.

– Через пустыню? – прокаркал принц.

– Ему обещали легкую дорогу. У него есть карта. И он был рад подчиниться. Он доверял тому, что ему рассказали. – И уже язвительно Элгарт добавил: – Он вообще слишком легко доверяет. Это в его природе.

Принц Бифальт кивнул. Он чувствовал, что уже не может ничего остановить. Ему придется соглашаться на все. Как сказал Кламат: «У нас слишком много врагов. И я убил уже слишком многих. Я слишком часто видел, как умирают беллегерцы». Конечно, он был счастлив нести послание, которое, как казалось, положит конец войне.

Теперь принц Бифальт собрался с силами, чтобы спросить:

– Ты нашел ее? Библиотеку?

Элгарт, уверившись, что принц был в состоянии сидеть самостоятельно, отнял от него руки. Потом поднялся на ноги.

– Поешьте Ваше Высочество. Вы еще слишком слабы, чтобы сидеть в седле.

Сделав шаг в сторону, Элгарт, казалось, растворился в пустынной дымке.

Но он очень быстро вернулся. Снова сев, он развернул промасленный холст. Скосив глаза, принц Бифальт увидел виноград, абрикосы и хлеб.

Хлеб пах так ароматно, словно был только что из печи. Сочные сладкие фрукты просто таяли во рту. В его тело, как песня, вливалась жизнь. Он верил, что сам способен выбрать конец своей жизни. Он все еще верил. Конечно же, в бою он без страха смотрел смерти в лицо. Но он никогда ее не желал. И теперь он ее не желал. Пусть только его поражение приведет к равенству сил Беллегера и Амики.

Вода и еда придали принцу достаточно сил, чтобы двигаться. К нему возвращалась способность думать. Первый голод был удовлетворен. Теперь принц, уже не набрасывавшийся жадно на фляжку, а только время от времени подносивший ее ко рту, встретил пристальный взгляд Элгарта.

– Ты нашел ее? – слова еще вырывались с трудом. Голос принца дрожал, словно тот был готов расплакаться. – Библиотеку? Хранилище?

Под палящими лучами солнца шрам, разделявший лицо Элгарта, казался неестественно бледным. Он выдавал противоречивые эмоции, захлестнувшие гвардейца. Облегчение? Тревогу? Взгляд Элгарта стал беспокойным, и это сбило принца с толку. Элгарт нашел его живым. Что же могло волновать его теперь?

Гвардеец покачал головой:

– Нет, Ваше Высочество. – Он говорил необычайно осторожно. – Мы не нашли ее. Нас отвезли туда. Туда направлялся караван. Если бы вы не сделали что-то, оскорбившее караванщика… или не прервали танцев вспышкой гнева…

Принц Бифальт вспомнил. Он обвинил Сета Унгабуэя в том, что тот способствует уничтожению Беллегера. Он в гневе и отчаянии накричал на танцующих вокруг костра. Без сомнения, господин Унгабуэй чувствовал себя в праве…

Скривившись, Элгарт прервался. Вместо того чтобы продолжить свой рассказ, он стал оправдываться.

– Кламата и меня опоили. Должно быть, и вас. Нас, по крайней мере, точно. Когда мы очнулись, караван уже был у ворот замка. Замка, похожего на гору, выстроенного, словно гора, до самого неба. Мы…

– Подожди, – приказал принц. Мысли его ползли вяло. Они не поспевали за Элгартом. – Если ты не видел дороги, то как ты нашел меня?

Элгарт отвернулся.

– Мне, как и Кламату, дали карту. Легкий путь через дюны. Легкий для лошадей. Скакать не больше нескольких часов. Но он слишком узкий для повозок. Караван не смог бы пройти там.

– Подожди, – повторил принц Бифальт. Он хотел понять то, что услышал. – Ты говоришь, что видел, как уезжал Кламат? Он уехал раньше тебя? – Неужели в тоне Элгарта появилась неуверенность? – Почему?

По всей видимости, за его появлением здесь и спасением принца стояло что-то неприятное.

Элгарт изучающе смотрел на голый камень.

– Следующим утром, после того как мы очнулись от нашего дурманного сна, – неохотно сказал он, – после того как караван подошел к библиотеке, Кламата отослали к королю. Он сразу же поехал. Караван ушел на следующий день. А меня держали в замке. Обращались довольно хорошо. Еда там, эль, вино. Комната хорошая. И больше ничего еще два дня. Совсем ничего, пока меня не послали вам на выручку.

Гвардеец резко повернул лицо к принцу Бифальту, открывая свою досаду. Свой позор.