Седьмая Казнь

Местность была суровой, как принц и опасался, и даже более пустынной, чем он думал. Неожиданно налетал порывистый ветер, он гулял по равнине, но не поднимал ни пылинки. Зато иссушал, словно Казнь Засухи. Очень скоро принц почувствовал, как его глаза пересохли в глазницах. Кожа стала похожа на старый пергамент. Принц приказал двигаться не очень быстро, но жажда все равно отнимала много сил. Вокруг ничего не росло. Никакое живое существо не выползало из-под земли. Казалось, равнину эту выбрали заклинатели ветра и засухи, чтобы позабавиться там, превратив некогда зеленый мир в пустынную обитель смерти.

Не прошли беллегерцы и пол-лиги, как им пришлось расстаться со шлемами. Металл годился только на то, чтобы быстрее изжарить их мозги. Позже путники избавились и от нагрудников – теперь доспехов на них не было. Лишний вес был непереносим.

В течение часа, или чуть дольше, они вели коней под уздцы, а солнце палило все жарче и жарче, и горизонт совсем расплылся в дрожащем воздухе, став до странности недосягаемым. Тогда принц Бифальт объявил привал. Он был готов выпить целое озеро.

Когда он и Элгарт напоили коней, Кламат, отерев со лба пот, сощурился и огляделся. Вскоре, собравшись с мужеством, он обратился к принцу:

– Ваше Высочество, могу я спросить? Ваши карты показывают протяженность пустыни?

Элгарт недружелюбно фыркнул:

– Мы же только в начале пути. Ты что, уже сдаешься?

Но принц Бифальт не собирался отчитывать Кламата. Принц зашел слишком далеко, потерял слишком многих. Он уже устал молча пережевывать свои страхи и разочарования.

– Спрашивай что хочешь, – ответил он. – Мы здесь одни. Наши жизни зависят от нас самих. Мне нет смысла хранить секреты.

Я видел две карты. При себе у меня та, что получше. Она показывает, что мы покинули Беллегер. Но те, кто ее составлял, не знали ни насколько далеко тянется эта пустыня, ни что находится по ту ее сторону. Единственное, что мы можем, – идти до тех пор, пока мы не найдем библиотеку – или не упадем замертво.

Один из тех амиканцев, которых мы накормили… – Принц выругался при этом воспоминании. – Старик по имени Амброст. Он говорил, что библиотека это большое хранилище книг у подножия гор. Хранилище, похожее на замок, который водрузили на вершину другого замка, чтобы достичь небес. Если хоть слово из этого правда, то за пустыней есть горы. Но он же говорил, что наша цель находится в Амике. Она не там. Если бы она была там, эти мясники не стали бы устраивать на нас засаду. Можем ли мы верить ему?

С самого начала наших поисков каждый шаг мы совершали наугад.

Кламата передернуло.

– В таком случае, Ваше Высочество, – спросил он, – как же мы выживем? Эта пустыня выглядит огромной. Воды у нас на три дня, еды на четыре, корма, самое большее, на два. Но кони охромеют на тех дюнах. Нам придется отпустить их.

В его голосе слышалось отчаяние.

– А без них нам не снести столько воды и провианта. Быть может, горы в сотне лиг отсюда.

Мы же погибнем.

Он точно так же мог сказать, что погибнет Беллегер.

И снова Элгарт фыркнул:

– Это ты погибнешь, Кламат, если продолжишь тратить силы на подсчет препятствий. Я не такой дурак. Я предпочитаю неожиданные трудности.

Тут он смягчился. И примирительно улыбнулся одной половиной рта:

– И все же ты прав. Я, может, и переживу тебя на день-другой. Но не больше. Одна только жара способна прикончить меня.

Но взглянув на принца Бифальта, Элгарт продолжил более резко:

– А вот принц не таков. Он не умрет.

Кламат уставился на товарища:

– Как так?

Принц, скрестив руки на груди, ждал ответа.

Сухопарый гвардеец немного поразмыслил и обратился к королевскому сыну.

– Ваше Высочество, – подчеркнуто насмешливо произнес он этот титул, – я молчал и ждал, пока не останется никого, кто мог бы разболтать эту историю. Это не моя тайна. Но Кламат не раскроет ее. И я не раскрою. А уж вы-то точно не раскроете. И сейчас самое время для рассказа, пока я еще не настолько ослаб, чтобы перестать соображать.

Принц Бифальт кивнул в знак согласия.

Элгарт пытливо взглянул на него.

– Та граната должна была убить вас. Я видел это. Вы были слишком близко от вспышки, чтобы выжить. И тем не менее вы отделались только порезом на лбу.

– Ночь же была, Элгарт! – запротестовал Кламат. – Нас атаковали. Амиканцы были повсюду. Как же ты видел…

Элгарт бесцеремонно перебил товарища:

– Более того, – продолжил он, все так же обращаясь к принцу. – Вы не знаете, Ваше Высочество, вы были без сознания, но я был среди тех, кто вынес вас с поля последней битвы, когда мы впервые использовали винтовки. Вы подстрелили двух амиканских магистров. Я был рядом. Я видел, как молния спалила вас до самых костей. Я видел, как вы погибли. Но когда мы прибежали туда, вы были просто без сознания. Молния расплавила камень так, что он превратился в стекло. Она ударила настолько близко, что должна была сжечь вас. А на вас не осталось ни единой царапины.

Кламат разинул рот. Принц Бифальт молча выдерживал пристальный взгляд Элгарта.

В голосе гвардейца слышалась ярость.