Сделка (ЛП)

Поскольку официальным постановлением Министерства аппарация для транспортировки недавно освободившихся заключенных была запрещена, то, добравшись до Британии, им пришлось воспользоваться более прозаичным для Гермионы, но весьма экзотичным для Люциуса вариантом перемещения. А именно — поездкой в автомобиле, что заставило ее мысленно усмехнуться: один из самых гордых чистокровных магов (и один из самых знаменитых маглофобов!) возвращался домой после заключения в Азкабане не на чем-нибудь, а на самом что ни на есть магловском средстве передвижения. Ну, а поскольку никаких других моделей, кроме Роллс Ройса, во властных структурах магического сообщества не признавали, то и прислали именно его.

В просторном комфортабельном салоне Гермиона уселась напротив Малфоя, а рядом с ним расположился официальный представитель Министерства, гарантирующий своим присутствием, что тот не попытается сбежать по пути. И это было понятно — ведь, по сути, Люциуса освободили пока под самый настоящий домашний арест, и по прибытию его на место должны были составить официальный протокол. В автомобиле царило молчание. Угрюмый чиновник упорно просматривал какие-то бумаги, иногда сухо покашливая и не обращая ни на освобожденного заключенного, ни на его сопровождающую абсолютно никакого внимания.

Гермиона поймала взгляд Люциуса и улыбнулась, сразу же замечая, как уголки его рта тоже слегка дернулись, но потом Малфой отвернулся, уставился в окно и больше не поворачивался.

Несмотря на то, что путешествие заняло несколько часов, в эйфории только что обретенной свободы и в радости от присутствия друг друга, время для них обоих пролетело практически незаметно.

Прибыв в Малфой-мэнор, Люциус несколько мгновений постоял на подъездной дорожке, глядя на величественное великолепие своего фамильного дома. Вид старинного здания, знакомого до последнего камня, привел его в состояние какого-то странного ступора. Нет, конечно же, он ужасно тосковал по мэнору, мечтал вернуться в него снова, он даже питался многовековой силой родового поместья в самые темные, самые страшные моменты своей жизни. Но сейчас… Странно, но именно сейчас он не ощущал того ожидаемого восторга или душевного трепета, на который смутно надеялся, направляясь домой. А одну лишь пустоту. Гложущую. Ноющую пустоту, похожую на старую непреходящую боль. В смятении Люциус повернулся, посмотрел на Гермиону, и пустота начала потихоньку исчезать. Будто почувствовав его состояние, мисс Грейнджер подошла совсем близко. Так, что он даже ощутил тепло, исходящее от ее тела и почувствовал, как тоненькие пальчики осторожно, чтобы не заметил чиновник, касаются его руки.

После того, как представитель Министерства проверил Малфой-мэнор и подвесил все необходимые контролирующие заклинания, он удалился, и Люциус с Гермионой наконец-то остались одни.

Какое-то время они молча стояли в коридоре, но потом, чтобы рассеять гнетущую тьму, Гермиона зажгла несколько свечей и медленно приблизилась к Люциусу.

— Вот и все. Теперь ты свободен. Я сделала для тебя все, что могла. И все, что должна была сделать.

Тошнотворная паника комком поползла по горлу Малфоя.

— И… что теперь?

— Что означает твое «и что теперь»?

— Хочешь сказать, что все, что между нами было, на этом закончено?

— Люциус… — Гермиона вскинула на него глаза, и Малфоя обжег ее взгляд. — Я просто хотела хоть как-то облегчить твое пребывание в том кошмарном месте. Как человек. Как женщина. Дать тебе что-то, чего ты был напрочь лишен в то время.

— И это все, чего ты хотела?

Она опустила голову.

— Поначалу — да…

— Да черт с ним, с началом. А в конце?

Он напряженно уставился на Гермиону, вдруг явственно почувствовав в ней неуверенность.

«Она колеблется! Но почему? И в ком она не уверена — во мне или… в себе?»

Гермиона отвернулась, бездумно обводя взглядом просторный холл.

— Тебе подготовили все, что нужно. Мне даже показали приготовленную комнату. Люциус, если тебе понадобится что-то еще, я всегда готова помочь, ты только скажи, и я обязательно…

Не дав договорить, Малфой схватил ее за запястье и резко потянул на себя, крепко прижимая хрупкое миниатюрное тело к своему.

На какое-то мгновение оба застыли в шоке, лишь вперившись друг в друга взглядами. Момент истины, которого они ждали и боялись, настал. Люциус положил ладонь на ее щеку и медленно скользнул большим пальцем по нежной мягкой коже.

— Отпусти меня на свободу…

Гермионе показалось, что она ослышалась. Удивленно приподняв брови, она прошептала:

— Ты свободен. Не бойся… Тебе больше никогда не придется вернуться туда.

Малфой обхватил ее лицо обеими руками и нагнулся почти к самым губам.

— Я не о том… Освободи меня от нашей договоренности. Я хочу тебя. Ужасно. Хочу всю, без оговорок, безо всяких условий. Хочу тебя целиком и полностью! И сделаю все, чтобы удержать рядом с собой.

— Люциус… — Гермиона подняла на него глаза, и Малфой увидел, как они наполняются слезами.