Сделай ставку и беги

Когда дело касается ключевых для его бизнеса позиций или заходит на принцип, как в их схватке с Листопадом, Балахнин с расходами не считается. Заполучить институт для него стало делом принципа. Значит, если на аукцион заявится конкурент, способный заплатить серьезные деньги, Юрий Павлович выложит сумму, заведомо большую. Хоть на восемь, хоть на десять миллионов полезет, только чтоб не уступить. Но раз на аукционе, кроме самого Балахнина, будет участвовать только компания, представляющая институт, ситуация резко меняется. Определить, сколько сможет назанимать Петр Иванович, для Балахнина совсем нетрудно. То, что в институте нет свободных денег и взять их неоткуда, ему, конечно, известно. Единственный источник – кредит под залог здания.

– Да говорил же – пробовал! – сквозь прокуренные зубы процедил Петр Иванович. – Кого только не обошел. И лишь один банчок согласился. Да и как? Два миллиона долларов под залог здания, которое само по себе двадцать миллионов стоит. Ну, не насмешка ли?

– И очень хорошо! – к всеобщему удивлению, обрадовался племянник. – Кредит этот ты оформишь.

– Да чтоб я за такие копейки в кабалу полез!… – Петр Иванович выругался. – И деньги с процентами потеряю, и аукцион проиграю.

– Оформишь! – надавил Иван. – И на другой же день об этом станет известно…кому?

Похоже, он начал резвиться.

– Соображайте же, ребята. Балахнину, конечно. Тут же донесут.

– Тем более бессмысленно, – буркнул Антон. – Зная нашу сумму, он положит на сто рублей больше и выиграет.

– Ах ты, моя умница! – Иван от полноты чувств, презрев обиды, перегнулся и громко чмокнул его в лобик. Антон брезгливо отерся. – Именно что побольше. Не на сто рублей, положим. Подстрахуется. Вдруг дядька еще и семейное серебро продаст, – он подтолкнул Петра Ивановича под бок. – А вот больше чем триста, ну, пятьсот тысяч баксов сверху добавить, смысла уже не будет. Итак заведомая победа. Не хрен государству лишнее платить. Сосать от него – это Юрий Палыч завсегда. А вот отдавать – воспитание не позволяет. Положит, халявщик, тютелька в тютельку. И вторую компанию заявлять не будет. Чего аванс понапрасну терять? Ведь дядя Петя-то на аукцион пойдет в любом случае. Для него эти акции – вопрос жизни.

– Жизни, – завороженно повторил Петр Иванович.

– Так вот после этого Балахнин наш! – Иван припечатал лапой столешницу и, скрестив руки, откинулся на стуле. Недоуменное молчание его веселило.

– А можно отдельно для дураков разъяснить? – переглянувшись с растерянным Петром Иванович, раздраженно процедил Антон.

– Для вас – с особым удовольствием, – снизошел Иван.

Взмахом руки он пригласил обоих пригнуться, будто созывал на тайную вечерю.

– Мы ведь теперь сами можем высчитать его заявку. Это – наш кредит плюс максимум полмиллиона. Значит, чтобы выиграть, нам надо в собственную заявку вписать сумму кредита плюс максимум полмиллиона, шо добавит Балахнин, и плюс еще полмиллиончика для гарантии. И всё, господа! Пятьдесят один процент будет наш за три зеленых лимона. Каково?

Петр Иванович беспомощно зыркнул на Антона.

– Если кредит всего на два миллиона, откуда ж у нас еще миллион-то возьмется? – тупо переспросил Антон.

– Так я дам, – пообещал Иван, хитро кося сразу на обоих.

Петр Иванович отер пот с лица, тяжело задышал. Антон поспешно протянул ему валидол. Неприязненно глянул на куражащегося Листопада.

– Или ты, урод, начнешь по-нормальному разговаривать, или доиграешься до скорой помощи!

– Начну, начну! – кротко согласился Иван. Он отряхнул с себя игривость. Подобрался. – Стало быть, так. Кредит мы, как я уже сказал, оформим. Дадут два лимона, согласимся на два. Больше и не надо. Но брать его не станем!

– До аукциона?

– Вообще. Не хрен в долги влезать. Все деньги дам я. Есть у меня офшорная компания. На ней как раз три миллиона. Вот ими и возьмем.

Воцарилось ошеломленное молчание.

– Как я их добыл, то отдельный рассказ, – Иван со вкусом облизнулся.

В лице Петра Ивановича проступила мука непонимания.

– Но позволь, Иван! – пробормотал он. – Если у тебя были деньги, зачем же я-то тут последнее распродавал? И с бандитами этими…И главное, Андрюшеньку маленького…

Иван почернел.

– Деньги, дядя Петь, появились уже после того, как Андрюшку… – слово «убили» застряло у него в горле. – А то, что распродавал, – тоже нормально. Зато теперь тот же Балахнин знает, шо из-за границы я вернулся пустым. Значит, опасаться ему нечего. Так что, считай, шо ты на нас потратил, я тебе этими деньгами и верну. С прибытком.

Иван снисходительно потрепал запутавшегося старика по плечу, – благодетельствовать было приятно.

– Теперь о технологии, – он призывно поднял палец, призывая вернуться к действительности. – Деньги переведу на счет института после того, как выиграем аукцион. Институт – уже от своего имени – проплатит государству. В десять дней уложимся с запасом. Единственно – под такой платеж из западного банка в Россию потребуется подтверждающий документ. Поэтому институт выписывает на три миллиона вексель, который предъявляется в банк. Чистая формальность.