Сбежать от Питбуля и Булочки

Как сказать Арише — не представляю.

— Булочка моя… — поставив её на кушетку, заглядываю ей в глаза. — Сегодня тебе нужно будет поехать к Плутону

Сглатываю ком в горле.

— А ты?

— А я… — язык не поворачивается. — И ты помни, что мамочка тебя очень любит, ладно? Очень-очень! Ты моё солнышко, что бы не случилось! Даже, если у тебя появится ещё одна мама.

Брови Ариши недовольно нахмуриваются.

— Неть…

Сил зайти сейчас к Богдану нет. Там суетится Марина. Я слышу её голос. И изредка — его. Разобрать разговор не получается.

Прижимая к себе Булочку, пишу Алле Борисовне. И мы сидим и ждём. А Марина всё не выходит, и не выходит…

Болезненное чувство ненужности и неуместности нарастает, сводя меня с ума.

Снимаю колечко, которое надел на меня Богдан. Надеваю Арише на большой пальчик.

— Не потеряй его, ладно?

— Ладно… — сжимает кулачок

Глаза щиплет от слез.

Если он не передумал — наденет ещё раз.

— А колечко папе отдай. И телефон.

Кладу его телефон в карман её курточки.

Булочка, нахохлившись, недовольно смотрит в приоткрытую дверь палаты.

— Надо её плогнать. Чо она там?..

Липучая как репейник! Прогонишь её, как же. А ей наверное кажется, что репейник — это я. Прицепилась к её мужу… От этого противно.

Мимо нас в палату с подносом шприцов заходит медсестра, начинает ругаться, что врач не разрешал посещения. И что пациента тревожить нельзя, он под препаратами. Марина, держа на предплечье шубку и сумочку, выходит прямо на встречу к нам. И ахнув, замирает. Бросив на меня злобный презрительный взгляд, начинает заискивающе улыбаться Булочке.

— Привет, малыш.

— Ты — нехавошая! Не говоли со мной! — набычивается Булочка.

— Почему я нехорошая? — ласково. — Я тебе подарочки купила. Помнишь ты хотела собачку-робота?

— Тоску? — с любопытством высовывает из-за моего плеча мордочку Ариша.

И сердце моё обрывается. Ну неужели робот лучше, чем я? Хочется мне с тоскою спросить у Булочки, в стиле Карлсона.

— Тошка! — радостно улыбается ей Марина.

— А мне не надо лоботов. У меня Алтай и Кола, — гордо отворачивается Булочка. — И мама.

Поднимает личико, не удержавшись, целую ее в нос.

— Ну всё… — опять нетерпеливо начинает раздражаться Марина. — Убери руки от моего ребенка! И верни мой паспорт!

Поднимаюсь с кушетки и сжав ладошку Булочки, решительно веду мимо Марины.

Я — не отдам! Пусть сам отдаёт ей ребёнка, если сможет.

— Агния, — с угрозой в спину. — Последний шанс у тебя — верни ребёнка, по-хорошему.

Не оборачиваясь, ускоряю шаг. Останавливаюсь на лестнице, присаживаясь перед Булочкой.

— Ты с бабушкой к папе сходишь, ладно? — веду вниз дальше.

Там где-то на подходе Алла Борисовна.

Внутри бушует буря. Из обид и сомнений. Сейчас я Аришу отдам и… Что?

Нужно вернуться. В глаза ему хочу посмотреть. Он словно и не помнил меня, как на постороннюю смотрел. Вопросы задавал, словно не знакомы.

Наперерез идут двое полицейских. После того, как попала в полицию, иррационально пугаюсь мужчин в форме. И сейчас замираю, не решаясь просто пройти мимо. Но они и не собирались пропускать.

— Лейтенант Антонов, — салютует один из них. — Документы предъявите, пожалуйста.

— Что вам нужно? — начинаю нервничать я.

— Чей ребёнок с вами?

— Мой!

— Пройдемте с нами, — подхватывает меня за локоть.

— Вы права не имеете! — отдергиваю руку.

— У нас ориентировка. Мы можем Вас задержать до выяснения личности. Покажите свидетельство о рождении и ваш паспорт.

Панически оглядываюсь. Показать свой паспорт — не докажу, что Булочка моя. Но в моём кармане есть и Маринин…

— Что это за тётя с тобой? — дружелюбно спрашивает Аришу один из полицейских.

— Мама…

— Есть у Вас какие-то документы? — уже более спокойно.

Лицо полыхает. Нащупываю в кармане чужой паспорт. Протягиваю.

— Марина Юрьевна? — дёргает бровью лейтенант Антонов, с недоумением переглядываясь со вторым.

— "Агния", — одними губами подсказывает второй

Листает паспорт на страничку с детьми.

— Как тебя зовут? — спрашивает Булочку.

— Алина.

— Арина, — прокашливаюсь я. — Не выговаривает.

— Пусть сама отвечает! А папу как?

— Богдан Максимович…

— Слышь, как Питбуля нашего, — негромко шепчет второй Антонову.

— Ладно… — салютует мне Антонов. — Хорошего дня.

И мне кажется уже что пронесло! Но…

— Агния, — подходит возмущённая Алла Борисовна, — что происходит?! Что Вам нужно от девочки?

Боги! Зажмуриваюсь. Плутон в Сатурне, не иначе! Мне хочется нарычать на нее, как обычно это делает Богдан.

Учтивые улыбки стекают с лиц полицейских.

— Пройдемте, — вцепляется в меня Антонов. — Вы знаете, что использование чужих документов — это нарушение закона?

— Знаю…

**************************************************

И вот я снова здесь. В том же участке. Без минуты как в том же обезьяннике. Но в этот раз, увы, Питбуль с Булочкой не придут.

Меня снова усаживают на неудобный стул и начинают задавать вопросы, но пишут не то, что я отвечаю, а что-то своё.

— Откуда у вас чужой паспорт?

Горько вздохнув, смотрю в окно. Оно выходит на крыльцо. Там несколько полицейских. Среди них один знакомый! Полуопер! Подскакиваю со стула. Рывком открываю окно.

Лейтенант Антонов скептически дёргает бровью.

— Барышня желает прыгать?