Сальватор

Эта смерть их очень огорчила. Именно это слово и подходит для выражения их чувств. Но еще больше их, вероятно, огорчила необходимость что-то сделать с трупом. Вернуться с покойником в Париж было невозможно. Законы о дуэли в те времена были довольно строгими, и гораздо строже наказывали секундантов, чем самого оставшегося в живых участника дуэли, который считался человеком, защищавшим свою жизнь. Кроме того им предстояло на заставе для того, чтобы ввезти в город труп, выполнить ряд сложных формальностей. А кроме того, должны признаться, что дуэль несколько затянулась, а поэтому молодым людям очень хотелось есть.

Именно это, признаемся честно, и было основной причиной их огорчения.

Они приехали на место дуэли в карете Лоредана. Посему было решено, что карета с двумя слугами отвезет тело в Париж, а Камил и его приятель вернутся в город своим ходом.

Карета была подогнана. Слуги, спокойные, словно они находились на обыкновенной утренней прогулке, сидели на облучке. Камил подозвал их к себе.

Они слышали два пистолетных выстрела, видели, как уехали Сальватор, господин де Моранд и его секунданты. Но все это не навело их пока на мысль о катастрофе.

Однако же поспешим рассказать вам о волнении, которое слуги испытали при виде трупа хозяина. Лоредан был человеком грубым, своенравным, деспотичным и не пользовался любовью своих слуг. Ему служили только потому, что он четко и довольно хорошо платил. Вот и все.

Поэтому слуги ограничились тем, что удивленно вскрикнули, не выказав при этом особенного сожаления. После чего, полагая, что отдали покойному то, что должны были отдать, они помогли молодым людям положить труп в карету.

Камил приказал им ехать не спеша, поскольку ему нужно было время на то, чтобы найти наемный кабриолет и успеть подготовить Сюзанну к этой ужасной новости.

У ворот Майо молодые люди остановили возвращавшийся из Нейли фиакр. На нем они доехали до заставы Звезды.

Там они расстались. Камил попросил спутника отправиться к нему домой рассказать обо всем, что произошло, его жене и предупредить ее о том, что он задерживается. Уверенный в том, что приятель выполнит это поручение, Камил направился на улицу Бак.

Было около половины одиннадцатого утра.

Особняк Вальженезов выглядел обычно: швейцар о чем-то болтал во дворе с прачкой, мадемуазель Натали, снова получившая место горничной, кокетничала в прихожей с молодым грумом, которого совсем недавно завел себе Лоредан.

Когда Камил открыл дверь, мадемуазель Натали от души хохотала над шуткой нового камердинера.

Он сделал Натали знак. Она подошла к нему, и он спросил, может ли Сюзанна принять его немедленно.

– Хозяйка еще спит, мсье де Розан, – ответила горничная. – У вас к ней что-нибудь срочное?

Не стоит говорить, что этот по крайней мере нескромный вопрос мадемуазель Натали сопроводила нахальной ухмылкой.

– Очень срочное, – серьезным голосом ответил Камил.

– В таком случае, если мсье так желает, я пойду разбужу хозяйку.

– Разбудите, и поскорее. Я подожду в гостиной.

И пока горничная шла по коридору, который вел к спальне Сюзанны, Камил вошел в гостиную.

Горничная подошла к кровати хозяйки, которая из-за того, что в комнате было хорошо натоплено, спала, откинув с груди одеяло. Волосы ее были разбросаны по подушкам, темнокожее лицо смутно вырисовывалось на фоне темных простынь, а грудь вздымалась, словно она находилась во власти сладостного сна.

– Мадемуазель, – прошептала Натали на ухо девушке, – мадемуазель, проснитесь.

– Камил!.. Милый Камил!.. – произнесла Сюзанна.

– Он здесь, – сказала Натали, легко потряся хозяйку за плечо, – он вас ждет.

– Он? – спросила Сюзанна, открывая глаза и оглядывая комнату. – Да где же он?

– В гостиной.

– Пусть же войдет. Или нет, – сказала она. – Брат уже вернулся?

– Еще нет.

– Пусть Камил пройдет в будуар и закроется там.

Горничная сделала несколько шагов по направлению к двери.

– Постой, постой, – сказала Сюзанна.

Натали остановилась.

– Подойди, – сказала девушка.

Горничная подошла к кровати.

Мадемуазель де Вальженез протянула руку, взяла лежащее на ночном столике зеркальце в фигурном обрамлении, посмотрелась в него и, не оборачиваясь к горничной, спросила томно:

– Как я сегодня выгляжу, Натали?

– Так же великолепно, как вчера, как позавчера, как всегда, – ответила та.

– Скажи честно, Натали, не кажется ли тебе, что я выгляжу несколько усталой?

– Немного более бледной, может быть. Но ведь лилии всегда бледны, и никому в голову не приходит упрекать их за эту бледность.

– Ну, что ж!.. – произнесла девушка.

Затем со всем сладострастием своего сна она добавила:

– Поскольку ты говоришь, что я не выгляжу уродкой, проведи, как я тебе и сказала, Камила в мой будуар.

Натали вышла.