Салават Юлаев

- Ты говори за себя, Денис Петрович. Тебя мы милостью нашей за верность пожалуем. А за других не спеши уверять. Прежде времени ты ваше царское имя не разглашай по народу. Великий грех падет тебе на душу, коли ты погубишь меня...

Казак отшатнулся в испуге от этих слов и опять закрестился.

- Господи! Да как совершиться экой напасти! Как можно-то, государь-надежа! - перебил он речь Емельяна.

- Ведь ты, казак, разумей, - продолжал Пугачев. - Все народы в тяготах и болезнях ждут нашего явленья. И мы пообещались богу, за чудесное наше спасение от недругов, избавить народ от господской неволи и жесточи. А наша царская присяга - священная скрижаль! Ты можешь уразуметь премудрость нашу, простой казак?

- Уж постараюсь, государь. Хотя разум ваш - мужицкий, темный... смиренно начал хозяин.

В это время снова раздался стук у ворот.

Пугачев в испуге схватил хозяина за плечи.

- Кто там? Кому ты сказал про меня? Кому разгласил?! - прохрипел он в лицо казаку.

- Да что ты, государь! Помилуй! - лепетал тот, напутанный стуком не менее Емельяна. - Знать, кто-то по нужде, а может - гости. Ведь у меня заезжий двор... А то и дочка... Да что ты, батюшка! Да успокойся ты, ваше величество!

- Чш-ш-ш! - зашипел самозванец. - Сказано - но разглашай! Зови меня... ну, хотя Емельяном... Иваном Емельяновым, что ли... Сказывай, заехал симбирский купец... мол, он-то и слышал про государя и царские очи его удостоился видеть...

В ворота постучали еще нетерпеливей и громче.

- Где бы тут у тебя покуда укрыться? - спросил Пугачев.

- Да тут вот в горенке, - предложил хозяин, приотворив незаметную дверцу, сам весь дрожа.

Хозяин выскочил во двор, где кто-то ожесточенно дубасил в ворота.

- Иду, иду! Кто долбит этак-то? Ворота с вереюшек пособьешь! - успокоил уметчик стучавшего с улицы.

Скинув железную щеколду, он отворил калитку.

Перед ним, держа в поводу заседланного конька, стоял человек с обвязанным тряпицей лицом.

- Здорово, Хлопуша! Вишь, я соснул часок. Разомлел от жарищи, а девка сошла со двора. Али долго стучался? Входи.

- Здорово, Еремина Курица! - отозвался приезжий. - Рад не рад, а примай! Гостей много?

- Нет никого. То и скука сморила, уснул, - неумело притворяясь, сказал уметчик.

Бросив повод коня молодому спутнику, Хлопуша вошел за хозяином в избу.

Уметчик заметил шапку, забытую Пугачевым на лавке, и торопливо спрятал ее у себя за спиной, стараясь укрыть от глаз незваного гостя.

- Не деньги ли в шапке хоронишь? - лукаво спросил приезжий.

- Поди ты, еремина курица! Какие там деньги! Уж ска-ажешь! Так, старая шапка.

Хозяин забросил шапку за печь.

Хлопуша рассмеялся и кивнул на стол, где стояла забытая выпивка и закуска.

- А кружку лишнюю за печку не кидай со стола. Уж я тебя как-нибудь выручу: нас с тобой двое, и кружки две. Ты садись, не чинись: будь как в гостях, а я за хозяина. - Хлопуша налил в обе кружки вина. - За добрую встречу, за тароватого хозяина выпьем! - насмешливо предложил он.

- За щедрых гостей! - отшутился хозяин и, стукнувшись кружкой, выпил.

- И что ты за обычай взял один из двух кружек пить! Ведь так-то совсем сопьешься, Еремина Курица, - продолжал потешаться над хозяином Хлопуша.

- А ну-то тебя! - отмахнулся тот. - Сидел гость, пил, кликнули его ко двору рыбу купляти, он и сошел, да долго что-то замешкался - должно, магарыч...

- Ну, как у вас житье? - уже серьезно спросил Хлопуша, поверив объяснениям хозяина.

- Опять все рыщут! - с досадою отозвался уметчик. - Донской казак бежал из казанской тюрьмы да, кажись, увел лошадей и с телегой.

- Удалец казак! - заметил Хлопуша. - А ну, за его здоровьице выпьем, сказал он, наливая вино.

Оба рассмеялись.

- Да зато теперь у всех гостей велят смотреть бумаги... Может, податься тебе?.. - намекнул хозяин.

- А ты не старайся, Еремина Курица! Бумаг у нас на пятерых будет довольно. И ты меня не выпроваживай, братец, не на простого напал! Мы с есаульцем моим у тебя на недельку пристанем.

Задав коням корму, в избу вошел Салават.

- Здорово, хозяин! - приветствовал он в дверях.

- Здравствуй, малый, как звать-то?

- Аль ты его не признал? - напомнил Хлопуша. - Ахметку помнишь? Теперь Салават зовется.

- Ну, коль старый знакомец, входи да садись ко столу. Возро-ос! И вправду ведь не признать, как возрос!

Салават опустился на скамью у края стола.

- Ближе двигайся к чарке, малый! - сказал хозяин, доставая третью кружку.

- А ну его! - с деланой неприязнью махнул рукою Хлопуша. - Не угощай. Сердит я на него.

- За что серчаешь? - весело спросил хозяин.

- Водки пить не хочет.

- У башкирцев строгий закон на водку{150}. Кумыс - другое дело, али чай... Так, что ли, парень?

- Кумыс пьем, чай пьем, - согласился Салават. - А водку пьешь - потом дурак какой-то!

Все засмеялись.

- Ну, сказывай, где бывал, что на свете видал, прибрался из каких краев - ведь сто лет не казался, - спрашивал хозяин Хлопушу, видя, что от него легко не отделаешься и сразу из дома не выпроводишь.

- С Волги едем... Заветное дело там было, - уклонился гость от прямого ответа.

- В бурлаки, что ли, ходил наймоваться? - с насмешкой спросил уметчик.