Сад принцессы Сульдрун

– Из себя – в тебя!

Из тебя – в меня!

Роковым обрядом, громовым разрядом!

БЕЗАДИЯХ!

Теперь испуганный визг стало издавать тело старухи Дидас. Мелисса встала с постели и обратилась к Глинет:

– Не бойся, дорогуша! Дело сделано. Я снова в своем теле. Ведьма лишила меня молодости – кто мне ее возместит? Помоги мне. Прежде всего надо отвести дряхлое тело Дидас в свинарник – там, по меньшей мере, ему будет спокойнее. Я давно уже страдала в этом теле всевозможными недугами, оно скоро умрет.

– Бедная свинья! – пробормотала Глинет.

Они провели повизгивающее существо вниз к свинарнику и привязали бывшую Дидас к столбу. Затем, вернувшись в спальню, они вынесли из дома свинью, уже начинавшую просыпаться. Новая Мелисса надежно привязала свинью к стволу дерева на заднем дворе и окатила ее холодной водой из ведра.

К свинье тут же вернулось сознание. Она попыталась говорить, но свиные язык и гортань не годились для человеческой речи, и морда издавала лишь нечленораздельное хрюканье, а затем, в ужасе, – горестное завывание.

– Так тебе и надо, ведьма! – заявила новоявленная Мелисса. – Не знаю, как я выгляжу в твоих свинских глазах и что ты слышишь своими свинскими ушами, но твоей ворованной жизни пришел конец!

На следующее утро Глинет разбудила Друна и рассказала ему о событиях прошедшей ночи. Друн огорчился тем, что его не пригласили участвовать в таком важном деле, но придержал язык.

Законная владелица тела леди Мелиссы поджарила на завтрак окуней, только что пойманных в реке. Пока Друн и Глинет подкреплялись, к крыльцу подошел молодой помощник местного мясника:

– Леди Мелисса! У вас для меня ничего нет?

– Как же, как же! Есть упитанная годовалая свинка. В последнее время она почему-то стала выть и мешает мне спать. Я привязала ее к дереву на заднем дворе – забери ее. Когда я в следующий раз буду в городе, мясник со мной рассчитается.

– Так и сделаем, леди Мелисса. – Молодой человек завернул за угол и вскоре вернулся уже со свиньей на веревке: – Ишь как брыкается – здоровая тварь! Ладно, тогда я с вашего позволения пойду по своим делам. – Помощник мясника удалился, и еще долго можно было видеть из окна, как он с привычной бесцеремонностью тащил по дороге упиравшуюся свинью.

Полюбовавшись на это зрелище, Глинет вежливо сказала:

– Мы, наверное, тоже пойдем – сегодня нам предстоит далекий путь.

– Поступайте как знаете, – отозвалась леди Мелисса. – С удовольствием пригласила бы вас погостить, но, боюсь, в ближайшее время у меня будет хлопот полон рот. Одну минуту! – Она вышла и скоро вернулась, протянув Друну и Глинет по золотой монете: – Не благодарите меня. Я вне себя от радости – вы не представляете, как приятно снова оказаться в своем собственном теле, даже если им злоупотребляли много лет!

Не решаясь нарушить чары, повелевавшие старым волшебным кошельком, Друн положил монеты отдельно в поясную сумку; попрощавшись, дети отправились дальше по дороге.

– Теперь, когда мы выбрались наконец из леса, можно подумать о будущем, – сказала Глинет. – Прежде всего нужно найти знающего человека, который сможет направить нас к человеку, еще более осведомленному, а тот объяснит, где живет мудрейший из мудрецов королевства, способный изгнать пчел из твоих глаз. А потом…

– Что потом?

– Мы узнаем все, что сможем, про принцев и принцесс, чтобы определить, у кого из них мог быть сын по имени Друн.

– Если я проживу еще семь лет и неудачи меня не погубят, меня это вполне устроит.

– У нас все получится, но все нужно делать по порядку. А теперь пошли! Левой, правой, ать-два! Перед нами какое-то селение, и если верить знаку у дороги, оно называется Вукин.

На скамье перед таверной посреди селения сидел старик, строгавший ствол молодой ольхи, – к нему под ноги падала кудрявая желтовато-белая стружка.

Глинет робко приблизилась:

– Уважаемый господин! Вы не могли бы подсказать, где находится мудрейший человек в Вукине?

Некоторое время старик размышлял, продолжая снимать с ольхи закрученную красивыми спиралями свежую стружку.