– Ах да, Кирилл. Так вот… Я тебе про шестое чувство не просто так. Видишь ли: не имеет значения, щелкнула кнопка или нет. Может, правда электрический чайник закипел. А может, мне послышалось, не важно… Главное – у меня сработало шестое чувство, которое совершенно ясно подсказало: в кармане у Кирилла спрятан диктофон… А все это я вот к чему. Сейчас помочь мне можешь только ты. Напиши испанским посредникам, обрисуй ситуацию. Надеюсь, ты сама сообразишь, как это получше сделать, ты человек очень и очень неглупый. Нашим испанцам, думается мне, все равно, с кем работать – с Кириллом, с нами напрямую или с чертом лысым… Кстати говоря, Кирилл все время специально создает кучу сложностей там, где их могло бы не быть… И страдают от него в первую очередь наши клиенты – на пустом месте. Просто из-за его поганого характера.
Им принесли счет, заложенный в красную лакированную книжицу. Ксения быстро пробежала глазами столбик цифр и отсчитала несколько крупных купюр.
– Наверное, ты сейчас думаешь, что с точки зрения порядочности все это не очень хорошо, – улыбнулась она. – На самом деле я ценю порядочных людей, очень ценю. С другими я просто не стала бы работать… В общем-то я и сама порядочная. Но я считаю, что порядочность не должна быть чрезмерной.
– Чрезмерная порядочность? – повторила Нина. – А что это, по-твоему?
– Это когда из-за порядочности человек может кому-то навредить – другому или себе самому… Когда ради говенных принципов он отказывается от чего-то важного.
– Отказаться ради принципов – это и есть порядочность, – возразила Нина.
– Конечно, ты права, Ниночка, – Ксения смотрит на нее снисходительно. – Ты умница и в школе хорошо училась, а потом в университете… Но одно дело – школа или университет, а другое – жизнь. Ты теперь в жизни, а не в библиотеке с книжкой… Человек растет, становится мудрее и в один прекрасный день понимает, что хороша золотая середина. Все хорошо в меру. И порядочность тоже должна быть умеренной. В нашем случае, например, важнее всего то, что Кирилл – лишнее звено. Он давно уже свое дело сделал и теперь только мешает. Все остальное мелочи, понимаешь?
Нина слушала Ксению и думала о своем. Как же получилось, что она сама предложила Ксении бросить Кирилла? Наверное, во всем виноват закон природы, по которому лишнее отсеивается. Чуть зазевался – и выпал на повороте. На этом держится бизнес, и Нина в данном случае – винтик в механизме естественного отбора. Рассуждает о порядочности, а сама уже вовсю обдумывает письма, которые отправит в Испанию в ближайшие дни. Она в самом деле менялась – быстро, стремительно. Прямо на глазах. Она не поспевала за собственными мыслями. Ей казалось, в голове у нее потрескивает электричество. И здесь, в этом дорогом ресторане за столиком сидел совсем другой человек, воин Золотой Середины, а вовсе не прежняя наивная Нина, которую воспитывали папа, мама и Ева Георгиевна Востокова.
Она чувствовала, что Ксения по-мудрому, по-взрослому права. Права какой-то особой гибкой правдой, не похожей на громоздкую и устаревшую правду-атавизм ее матери. Эту Ксенину правду Нине еще только предстояло постичь.
– Да, я с тобой, в общем-то, согласна, – произнесла она машинально, не уверенная до конца, согласна или все-таки нет.
– Ну вот и отлично, – Ксения улыбнулась, и ее лицо снова разгладилось и просветлело. – Тогда действуй. Если что-то неясно – спрашивай у меня… Но только при личной встрече. Никаких телефонных разговоров…
– Рассуждаешь, прямо как Кирилл.
– Наивная какая, – усмехнулась Ксения. – Думаешь, телефонов боятся только законченные мудаки? А знаешь ли ты, что их правда прослушивают?
– Что ты такое говоришь? Кто и зачем станет прослушивать миллионы московских телефонов? Это же паранойя!
– А вот и нет, – Ксения была совершенно серьезна. – Телефоны прослушиваются и очень даже часто… Только не у всех. Обычного человека трогать не будут. А вот если человек засветился, если у него кто-то повис на хвосте, начал им интересоваться – тогда пожалуйста, за милую душу. В общем, я хочу сказать одно: живи в свое удовольствие, потихоньку делай все, как мы договорились, и ничего не бойся. Скоро мы с тобой будем ездить на «роллс-ройсах». Только не забывай: Кирилл – очень опасный человек.
Они оделись и вышли на улицу. Короткий зимний день катился к вечеру. Кругом мелькали силуэты прохожих с облачком пара у рта. Зажглись фонари.
– Да, вот еще что, – вспомнила Ксения на прощанье. – Когда будешь связываться с посредниками, пиши от моего имени. С самого начала поясни, что ты мой переводчик.
– Это и так понятно.
– Видишь, все тебе понятно, – Ксения подхватила шнурки Нининой вязаной шапки и завязала их бантиком. – Потому что ты настоящий профессионал. Значит, все у нас с тобой получится.