Читаем Рваные судьбы полностью

Шура выглянула в окно и увидела Павла. Она обрадовано подпрыгнула и поцеловала на радостях сестру, а затем поспешила освободить хатёнку.

– Здравствуй, Павлик, – поздоровалась она, когда вышла во двор.

– Здравствуй, Шура, – ответил он. – Как вы тут поживаете? Как племяш мой?

– Ничего, потихоньку, – сказала Шура ласково. – Ты молодец, что пришёл.

Павел немного приободрился от её слов и вошёл в хатёнку.

Пятилетняя Валечка гуляла с детворой на Широкой улице, когда соседка баба Паша подошла к ней и сказала:

– Беги скорее домой, детка. Там папка твой вернулся.

Валя вприпрыжку побежала домой. А баба Паша усмехнулась, в душе довольная, что это она первая сообщила, пусть даже ребёнку, о возвращении Павла Анфарова.

Валя, затаив дыхание от волнения, вошла во двор и стала потихоньку пробираться к дому. Проходя мимо хатёнки, она услышала из приоткрытой двери голос мамы. Тогда она подкралась к окошку и заглянула внутрь. За столом сидела мама, а напротив неё сидел папа Павлик, и они о чём-то серьёзно разговаривали.

Валечка постояла ещё немножко, убедилась, что родители не ругаются, и, довольная и счастливая, убежала обратно на улицу.

А тем временем Павел говорил:

– Я ушёл от той женщины. Это окончательно. Это была ошибка, наваждение какое-то. Прости меня. Я хочу вернуться к тебе. Примешь?

– Сейчас ушёл от этой. А завтра появится другая, – сказала Вера. – Потом ещё одна, и ещё. Так и будешь кочевать туда – обратно?

– Нет, Вера, – твёрдо сказал Павел. – Не говори так. Мне нужны только вы с Валей. Нужна моя семья. Истосковался я по вам. Душа не на месте. И, обещаю тебе, больше не опозорю тебя и семью твою.

Вера молчала. Она думала, подбирала слова. Наконец, она сказала:

– Ладно, оставайся. Но только, раз уж ты возвращаешься, то возвращайся навсегда. Ни мне, ни моей семье не надо, чтобы ты ходил туда-сюда. Я принимаю тебя обратно в первый, но и в последний раз.

– Я согласен на твоё условие, – сказал Павел и еле заметно вздохнул с облегчением. – Я и сам не хочу по дворам шляться. Вы – моя семья, и я вас люблю. Только… – он запнулся. – Только и у меня есть одно условие.

– Условие? – удивилась Вера.

– Скорее просьба, – исправился Павел, – но категоричная. Мы должны забыть и не вспоминать о том, что произошло. Мы снова начнём жить вместе, как будто ничего этого не было. Я прошу тебя, чтобы ты никогда не упрекнула меня в этой измене. Если упрекнёшь хоть раз, хоть сгоряча или в ссоре, я тотчас уйду.

– Хорошо, – согласилась Вера, – я обещаю тебе, что ни словом, ни взглядом не упрекну тебя. Но помни и ты своё обещание. – Вера испытующе смотрела на мужа. – А теперь пойдём в дом. Мама будет рада снова видеть тебя. Да и все остальные тоже.

Вставая из-за стола, Вера случайно распахнула пальто, и Павел увидел её круглый живот. Он остановил её за руку и посмотрел вопрошающе в глаза.

– Что ты так смотришь? – спросила Вера. – Да, я ношу ребёнка. Твоего ребёнка. Середина срока уже.

– И когда ты узнала об этом? – спросил Павел.

– Почти сразу, как ты ушёл.

– А почему так долго молчала? Почему не сказала мне раньше?

– А зачем? – ответила вопросом на вопрос Вера. – Чтоб ты прибежал ко мне из-за дитя, а потом жалел об этом и всю жизнь меня упрекал? Нет уж, такого мне точно не надо было. Вот, когда ты сам решил вернуться, ко мне, а главное, сам, – вот тогда и всё на свои места встало.

– Я стану отцом, – сказал Павел и улыбнулся. – Господи, как хорошо.

На следующий день он привёз обратно все свои вещи.

<p>Глава 13.</p>

1.

Пять лет уже минуло с тех пор, как Нюра Пахоменко сошлась с Леонидом. Жили они мирно, без ссор и скандалов. Соседи уважали Лёню. Молодые бабы судачили между собою, поглядывая завистливо на Нюру и жалостливо на Лёню: мол, вьётся он вокруг своей Нюрочки, будто уж на сковородке, пылинки с неё сдувает, как может, угождает, а она не очень-то его балует преданностью да ласковым обращением.

Нюра понимала, что бабы это не со зла, а из зависти. Ведь больше половины молодых и не очень молодых женщин оставались одинокими – не хватало на всё женское население оставшихся после войны мужиков. Вот и сидели они в девках, сидели и перемывали косточки всем подряд, особенно тем, кому посчастливилось обзавестись семьёй.

Лёня и вправду души не чаял в своей Нюрочке. Он любил её нежно и горячо, как и пять лет назад. Он любил её верно и преданно, часто баловал мелкими подарками, привозил гостинцы из Харькова для неё и детей – Лёня вот уже два года работал на Харьковском тракторном заводе.

Он не переставал восхищаться её красотой. Да, Нюре было уже под сорок, но она сохранила прежнюю девичью прелесть и свежесть. Ни одна морщинка не легла на её прекрасное лицо, ни одна седая волосинка не затерялась в её густых, иссиня-чёрных волосах. Голубые глаза были по-прежнему ясны и сияли влажным блеском. Тело налилось, и было аппетитно и соблазнительно в обтягивающих блузах и кофточках. Красота Нюры не изменилась, но повзрослела, созрела.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне