Русский Бог (СИ)

          Ссыльного Казакова убивали в низкорослом леске недалеко от бараков, в овраге. Среди тонких плохорастущих в холодке елей, изогнутых. Почти стелящихся в пояс берёз, стоя по колено в разлапистом, мясисто надутом в широких стволах папоротнике, рубили человека кирками и лопатами. Чем работали, тем и убивали. Вина Казакова заключалась в предательстве. В одуревшем от многолетнего злоупотребления образе, начинавший на армейских чарках и продолживший  на каторге, благо зелье стоило недорого, а начальство закрывало глаза на способ использования заработанных грошей, регулярно спускаемых в местном кабаке, с больными без опохмела мозгами пришёл бывший воин Черниговского полка Казаков утром того дня на штаб-квартиру инспектирующего генерала Лепарского и заложил в одночасье полтора года планируемый и подготавливаемый заговор. Товарищи на опохмел не дали, Лепарский мог дать. Итак, ссыльнокаторжный Иван Сухинов с товарищем Павлом Голиковым, Василием Бочаровым, Фёдором Моршаковым, Тимофеем непомнящим прозвания и Василием Михайловым, вовлекши в заговор Авраама Глаухина, Ивана Каверзенко,  Никиту Колодина, Николая Григорьева, Антона Ковальчука, Мирона Акатьева, Павла Анедина, Ефима Ильина, Алексея Рубцова и Кирилла Анисимова, здесь солдаты Черниговского полка вперемешку с уголовниками, собирались ночью забраться в войсковой цейгауз, выкрасть ружья ,порох, патроны, лошадей, захватить, возможно, даже пушки, бежать; при преследовании с боем  решили пробиваться в Бухарию. Зная, что один не справится, Сухинов, атаман восстания, подпаивая вином, подговаривал остальных.

          Казаков предал, но выпить ему не дали. Лепарский не поверил ему, приняв его донесение за запойный бред дегенерата. С проклятьями покинул Казаков штаб-квартиру Лепарского. Предательство, как всякий товар, часто имеет проблемы с реализацией. Ссыльный Бочаров увидел Казакова, входящего  с квартиры генерал-майора Лепарского. Немедленно возникло подозрение в предательстве, хотя и не было достаточных оснований – арестантов не трогали. На случай безопасности Казакова решили уничтожить.  Под предлогом копания червей для рыбалки с последующей выпивкой товарищи зазвали Казакова в овраг у речки. Впятером Сухинов, Бочаров, Моршаков, Тимофей не помнящий прозванья и Михайлов стали месить Казакова лопатами. Слышались возгласы : «Предатель!», «Вечно решил на каторге сидеть!», «иуда!», «Выдал выступление!», «теперь всем конец!», «За бутылку наливки выдал побег!». Постоянно полупьяный с шестнадцати лет Казаков ползал на коленях и, заливаясь слезами, просил « Братья!». Больше он ничего сказать не мог. Уже под ударом одной из лопат у него отскочила левая кисть. Человек более хрупок, чем кажется. Уже позже родилась мысль для лучшего сокрытия расчленить тело. Били кирками по костям, суставам, деля, отрезали голову. Острые перистые листья сибирского папоротника обагрились в вязкую кровь. Мозг осел на стволах берёз. Бродячие поселковые собаки грызлись из-за добычи, арестанты отгоняли их лопатами. Одну из собак Моршаков зашиб. Но рыжая сука утащила руку, найденную на плацу Лепарским. Преступление утаить не удалось.  По кровавому следу снарядили погоню. Пятнистая борзая Лепарского ввела на место убийства.  Заговорщиков поймали с поличным.  Поверь они в русское «авось», не трогая Казакова, дождись отъезда Лепарского, выступление, глядишь и удалось бы. По крайней мере, закончилось не столь скоро и неумно, и не в лагере, а где-нибудь на границе с Бухарией или Китаем,с привлечением войск, конной жандармерии, а то и – артиллерии. При обыске у Сухинова нашли ружьё с небольшим количеством пороха и кинжал.