Русская жизнь-цитаты-июль 2018

У производителя хайтека запаса прочности и возможностей манёвра на порядок больше, поэтому именно он контролирует предельную ситуацию. Сырьевая держава отчасти компенсирует свою зависимость и вторичность сверхактивной дипломатией, подрывом глобального порядка и вмешательством во внутреннюю политику контрагентов. Но это контроль опосредованный: по сути, ты управляешь не собой, а тем, что управляет тобой извне. Такая позиция ненадёжна сейчас, не говоря о перспективе. Игра длится только до тех пор, пока с тобой продолжают играть, не вполне понимая происходящее и принимая навязываемые правила. Но чем виртуознее интрига, тем сильнее желание от неё избавиться, и контрагенты это могут. В том числе вполне брутально: в альтернативную энергетику инвестированы гигантские средства, а капитализм, как известно, фантастику не финансирует.

Судьба страны не может зависеть от искусства дипломатии и агентуры. Даже если продержаться до конца правления, у страны в любом случае даже теоретически не остаётся перспективы, кроме угроз с непредсказуемой траекторией, как в последнем послании. Точно так же, как страна сама не придумывает и не производит ничего нового, сложного и высокотехнологичного, она и во внешнюю политику экспортирует архаику и примитивизм: рассориться со всеми и всех стравить, доведя ситуацию до исходного состояния войны всех против всех. Был вариант, близкий к Северной Корее, но, как выясняется, теперь и это не вариант.

Из идеи свободы произошли суверенная личность и правовое государство, а из культа тотального проекта и порядка — тоталитаризм с техниками гиперорганизации. Затоптав линию свободы, в культе порядка мы опередили всех, кроме немцев. Редкая способность — заскакивать вперёд других в худшем, а потом выкарабкиваться из самими же созданного тупика.

То же с политическим постмодернизмом, на который у нас теперь кидаются с неподдельным, но дурным энтузиазмом. Разрушение институтов и правил, уход в мнимости и мрачная ирония — вот черты синтаксиса, семантики и прагматики этого языка идеологии и политики. Стиль эффективен и работал бы ещё, если бы не обозначились тупики теперь уже и этой парадигмы. От постмодернистской хаотизации и неподлинности уже воротит не меньше, чем от модернистского порядка и буквализма.

Вечное чередование мировых рекордов и исторических провалов: сообразительные люди ищут выход из постмодерна, мы же опять пропускаем разворот цивилизации, задерживаясь в прошлом своем гипертрофированном «опережении».

Проекты Запада у нас реализовывались с поистине восточным фундаментализмом, восходящим к фанатизму. Прошлый опыт такого заимствования закончился распадом СССР, и тогда тоже сказались цены на нефть. Сейчас зависимость от сырьевого экспорта, рентной экономики и ресурсного социума, достигла предела в состоянии дел и умов, превзойдя все, что было когда-либо в нашей истории. Поэтому опять именно цена на нефть грозит вернуть зашкаливающий постмодерн к правильной архитектуре и порядку в отношениях, опустить мнимости на землю, избавить от политической иронии.

https://www.facebook.com/xan.rubtsov/posts/1808449345912102

Алексей Широпаев:”Все — «предатели», только мы — правильные. А на самом-то деле: отказ от славянского западничества, вся эта евразийско-ордынско-имперская херня — вот где настоящее предательство

СЛАВЯНСКОЕ

Как я и предполагал, футбольный поединок Россия-Хорватия вызвал тень Алексея Константиновича Толстого. Точнее, напомнил его бессмертный, радикально антиевразийский и антиордынский тезис: «Славянство — элемент чисто западный, не восточный, не азиатский».

Хорватия — воплощённая верность этому тезису. Славяне, изначально мыслившие себя частью Запада, и сохранившие свою западную сущность. Так же, на протяжении всей своей истории, а особенно сегодня мыслит себя и Украина — потому-то Домагой Вида, хорошо зная, чем рискует, и направил ей своё приветствие, вызвавшее столь бурный скандал. Это осознанный жест солидарности славян коренного, западного выбора.