Runelords

Рианна почти онемела от страха. Она не знала, насколько можно доверять этому человеку, и не осмеливалась сказать ему правду. У нее ужасно болел живот. У меня нет папы. А что она могла сказать о своей матери? Те, кто ее вообще знал, считали ее дурой, сумасшедшей. В лучшем случае она была скрытной бродягой, которая путешествовала с ярмарки на ярмарку, чтобы продавать безделушки, оставаясь на каждой всего на день или несколько часов, прежде чем ускользнуть в ночь. А моя мать я думаю, она мертва.

Где бы ни была мама, подумала Рианна, даже если она жива, ей хочется, чтобы люди думали, что она мертва.

Братья? Сестры? Бабушка и дедушка? — спросил он, когда они суетливо поднимались по лестнице, проходя мимо горничной, которая спешила вниз с кучей грязного постельного белья.

Рианна только покачала головой.

Боренсон на секунду остановился, заглянул ей глубоко в глаза, словно задумавшись. Ну, когда все это закончится, может быть, ты сможешь переехать ко мне жить.

Если я выживу, — подумала она. Рианна чувствовала кольчугу под его мантией, твердую и холодную. Погоны на его плечах впились ей в подбородок. Она задавалась вопросом, был ли он твердым человеком, как и его доспехи.

Я думаю, тебе понравится это в нашем доме, продолжил он. Там много места. У меня есть дочь немного младше тебя. Конечно, тебе придется мириться с некоторыми младшими братьями и сестрами.

Рианна закусила губу и ничего не сказала. Казалось, он воспринял ее отсутствие ответа как согласие на предложение.

Они достигли башенного помещения, простой комнаты с мягкой койкой. В комнате было темно, но на удивление тепло, поскольку одну стену занимал дымоход очага. Боренсон уложил ее на койку, а затем нырнул в коридор со свечой, чтобы позаимствовать свет у другого пламени. Через мгновение он вернулся. Потолок был низким, со стропил свисали пучки засушенных цветов и корней. Единственное маленькое окно было закрыто тяжелыми железными решетками, защищавшими от ночи. Рианна обнаружила, что ее глаза прикованы к этому.

Твари преследовали нас, не так ли? она спросила. Она слышала звон колоколов по всей горе, видела темные тени, крупнее лошадей, скользящие среди сосен.

Они следовали за нами, — сказал Боренсон. Но они не осмелились выйти на открытое пространство. Они остались в лесу.

Они любят тени, — сказала Рианна. Я думаю, они разозлились, что я ушел. Они хотят вернуть своих детей.

Она пыталась выглядеть жесткой, но ее смелость иссякла. Темная жидкость начала капать из ее ног.

Они едят меня, — поняла она.

Она посмотрела на сэра Боренсона. — Думаю, мне бы хотелось жить с тобой.

Боренсон ходил по комнате, всматриваясь в пучки трав, словно размышляя, может ли одна из них чем-нибудь помочь. Он подошел к маленькому ящику, открыл его и достал крохотную золотую банку. Там было немного темной мази.

Он взял щепотку и скатал ее в шарик.

Вам больно? он спросил.

— Немного, — сказала она, дрожа. Но, честно говоря, она не была уверена в источнике. Ее желудок свело спазмами — частично от страха, частично от голода. Она не ела два дня. Она чувствовала слабость от голода и постоянного ужаса. Она мало спала, а теперь чувствовала себя как во сне и не смела надеяться на счастливый конец.

— Возьми это, — сказал он, предлагая ей темный шар. Это опиум, чтобы избавиться от боли. Он достал из ящика маленькую трубку — красивую штуку в форме серебряной лягушки на палке. Миска находилась во рту лягушки, а ножкой служила палка. Боренсон зажег свечу.

Она взяла конец в рот и вдохнула. Дым имел горький вкус. Она сделала несколько затяжек, затем Боренсон откупорил бутылку вина, стоявшую на подставке у кровати, и предложил ей выпить. Вино было сладким и крепким на вкус, и через мгновение горечь исчезла.

В дверь тихо постучали, и вошел Фаллион. Мальчик выглядел очень напуганным, но когда увидел, что она проснулась, слегка улыбнулся.

Могу я остаться? он спросил. Он не спрашивал Боренсона. Он спросил ее.

Рианна кивнула, и он подошел и сел рядом с ней, заняв место Боренсона.

Рианна откинулась на кровати, а Фэллион просто сидел рядом с ней, держа ее за руку. Он пытался утешить, но продолжал смотреть на дверь, и Рианна знала, что он беспокоится, что целитель не придет вовремя.

Наконец Боренсон задал вопрос, который, как она знала, он должен сделать. Лесные существа где ты был, когда они тебя схватили?

Рианна не знала, что ответить. Он снова стал любопытствовать, и она знала, что, как гласит старая поговорка, собственный язык человека выдаст его чаще, чем язык врага. Мы разбили лагерь на окраине старой Кингс-роуд, недалеко от Хейворта. Моя мама пошла в Коровий Крест продавать товары на Хостенфесте. Мы загоняли его домой, когда нас поймал человек, влиятельный человек. У него были солдаты. Они ударили маму по голове. Это был ужасный звук, словно рукоятка топора ударилась о доску. Я видел, как она упала у костра, практически в огне, и истекала кровью. Она не двигалась. А потом он взял меня и натянул мне на голову мешок. После этого он поехал в город, схватил других девушек и утащил нас далеко, в горы — Все слова вырывались в спешке.