Читаем Руфь полностью

Нет, это несомненно Руфь! Но как же она так ловко обманула судьбу, чтобы стать гувернанткой — уважаемой гувернанткой в таком семействе, как у мистера Брэдшоу?

Мистер Хиксон также решил не идти в церковь: поступки мистера Донна, очевидно, служили для него образцом. Что касается мистера Брэдшоу, то он никогда не любил церковной службы — отчасти из принципиальных соображений, а отчасти потому, что никогда не мог отыскать нужного места в молитвеннике.

Мистер Донн находился в гостиной, когда туда вошла Мери, уже совсем одетая. Он перелистывал большую, богато украшенную Библию. При виде Мери ему пришла в голову одна идея.

— Как странно, — сказал он, — что те добрые люди, которые справляются с Библией, прежде чем крестить своих детей, редко выбирают имя Руфь. Мне кажется, это очень красивое имя.

Мистер Брэдшоу поднял голову.

— Послушай, Мери, — проговорил он, — а ведь это, кажется, имя миссис Денбай?

— Да, папа, — охотно откликнулась Мери. — И я знаю еще двух других: здесь есть Руфь Браун, а в Эклстоне — Руфь Маккартни.

— А у меня есть тетка, которую зовут Руфь. Мистер Донн, ваше замечание, кажется, не совсем справедливо. Кроме гувернантки моих дочерей, я знаю еще трех женщин по имени Руфь.

— О, без сомнения, я был не прав. Это одна из тех глупостей, которые тотчас и заметишь, как только ее скажешь.

Но втайне он был очень обрадован, что его хитрость удалась.

Вошла Лиза, чтобы позвать Мери.

Руфь была счастлива очутиться на свежем воздухе и далеко от дому. Два часа прошли благополучно. Два часа из полутора дней: гости собирались возвратиться в Эклстон не раньше утра понедельника.

Она дрожала и чувствовала слабость во всем теле, но пока владела собой хорошо. Руфь и ее воспитанницы вышли из дому вовремя и потому не торопясь шли по дороге, встречая знакомых из числа местных жителей и обмениваясь с ними спокойными приветливыми поклонами. Вдруг, к великому смущению Руфи, она услышала за собой скорые шаги и стук сапог с высокими каблуками, придававшими особую упругость походке, — звуки, давно и хорошо ей знакомые. Это было похоже на ночной кошмар, в котором никак нельзя избежать встречи со злом: как только покажется, что удалось убежать от него, оно вновь оказывается в двух шагах. Мистер Донн был в двух шагах от нее, а до церкви оставалось еще не меньше четверти мили. Но даже сейчас Руфь надеялась, что он не узнает ее.

— Как видите, я изменил свое намерение, — спокойно проговорил он. — Очень интересно будет взглянуть на архитектуру этой церкви. Некоторые старые деревенские церкви просто уникальны. Мистер Брэдшоу был так добр, что проводил меня немного, но потом я совершенно сбился от этих бесконечных поворотов направо и налево и поэтому очень рад, что заметил вас.

Эта речь не требовала никакого ответа, и ответа не последовало. Но мистер Донн и не ожидал его. Он знал, что если это Руфь, то она не станет отвечать на пустые слова, и молчание еще сильнее убедило его в том, что идущая рядом леди и есть Руфь.

— Характер здешней местности нов для меня. Это не дикость, но еще и не цивилизация, и в ней есть своя прелесть. Она напоминает мне некоторые места в Уэльсе… — Он глубоко вдохнул и спросил: — Полагаю, вы были в Уэльсе?

Мистер Донн проговорил это тихо, почти шепотом. Маленький церковный колокол зазвонил, резкими и быстрыми звуками призывая опаздывающих к службе. Руфь чувствовала себя совсем плохо — телесно и душевно, но продолжала бороться. Дойдут же они когда-нибудь до двери церкви, и в этом святом месте она обретет спокойствие.

Мистер Донн повторил вопрос погромче — так, чтобы она была вынуждена ответить и тем самым скрыть свое волнение от девочек.

— Вы никогда не бывали в Уэльсе?

Он выделил слово «никогда», чтобы придать ему значение, понятное для одной Руфи, и тем самым загнать ее в угол.

— Я была в Уэльсе, сэр, — ответила она спокойным и серьезным тоном. — Я была там много лет тому назад. Но там совершились такие события, что мне очень тяжело вспоминать об этом времени. Я буду вам очень благодарна, сэр, если вы не станете больше касаться этого предмета.

Девочки поразились тому, как миссис Денбай может говорить так спокойно и властно с мистером Донном, без пяти минут членом парламента. Но они решили, что муж ее, вероятно, умер в Уэльсе и, разумеется, воспоминание об этом крае сделалось «очень тяжелым», как она сказала.

Мистеру Донну понравился ответ, а кроме того, его восхитило достоинство, с которым миссис Денбай говорила. Конечно, ей было очень тяжело, когда он ее бросил, и ему нравилась гордость, с какой она сдерживала свое негодование до тех пор, пока им не приведется поговорить наедине, тогда он объяснит многое из того, на что она могла по справедливости сетовать.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-классика

Город и псы
Город и псы

Марио Варгас Льоса (род. в 1936 г.) – известнейший перуанский писатель, один из наиболее ярких представителей латиноамериканской прозы. В литературе Латинской Америки его имя стоит рядом с такими классиками XX века, как Маркес, Кортасар и Борхес.Действие романа «Город и псы» разворачивается в стенах военного училища, куда родители отдают своих подростков-детей для «исправления», чтобы из них «сделали мужчин». На самом же деле здесь царят жестокость, унижение и подлость; здесь беспощадно калечат юные души кадетов. В итоге грань между чудовищными и нормальными становится все тоньше и тоньше.Любовь и предательство, доброта и жестокость, боль, одиночество, отчаяние и надежда – на таких контрастах построил автор свое произведение, которое читается от начала до конца на одном дыхании.Роман в 1962 году получил испанскую премию «Библиотека Бреве».

Марио Варгас Льоса

Современная русская и зарубежная проза
По тропинкам севера
По тропинкам севера

Великий японский поэт Мацуо Басё справедливо считается создателем популярного ныне на весь мир поэтического жанра хокку. Его усилиями трехстишия из чисто игровой, полушуточной поэзии постепенно превратились в высокое поэтическое искусство, проникнутое духом дзэн-буддийской философии. Помимо многочисленных хокку и "сцепленных строф" в литературное наследие Басё входят путевые дневники, самый знаменитый из которых "По тропинкам Севера", наряду с лучшими стихотворениями, представлен в настоящем издании. Творчество Басё так многогранно, что его трудно свести к одному знаменателю. Он сам называл себя "печальником", но был и великим миролюбцем. Читая стихи Басё, следует помнить одно: все они коротки, но в каждом из них поэт искал путь от сердца к сердцу.Перевод с японского В. Марковой, Н. Фельдман.

Басё Мацуо , Мацуо Басё

Древневосточная литература / Древние книги

Похожие книги