Рубаи

Ведь если чужд душе презренный тлен
И ей дано цвести средь райских стен,
То не позор, не срам ли для нее,
Смирясь, терпеть земной темницы плен?

45

Что наша плоть? Шатер, где отдохнуть
Прилег султан, чей в царство Смерти путь…
Его с зарей разбудит черный страж, —
У входа гость другой какой-нибудь.

46

Не мни, что Жизнь, закрыв навеки счет
Тебе и мне, в бездействии замрет:
Мильоны пенных брызг, подобных нам,
Бессмертный Кравчий пролил и прольет.

47

Когда тебя накроет смерти тень,
Над этим миром не померкнет день:
Вселенной столь же безразличен ты,
Как морю брошенный в него кремень.

48

В пустыне Хаоса на миг прильнуть
К колодцу Жизни нам дано… А чуть
Зашла звезда, уж караван спешит
К заре Небытия. Готовься в путь!

49

И если в тайну мировой души
Проникнуть хочешь в этот миг — спеши!
Как распознать, где истина, где ложь
И что над жизнью властвует в тиши?

50

Меж истиной и ложью только нить;
Где ж тот алиф, которым бы открыть
Сумели мы к Сокровищнице путь
И к Самому Владыке, может быть?

51

Чьим скрытым духом, как огнем, согрет
Расколотый на бездну тварей свет?
И все они — от рыбы до луны —
Меняются и гибнут; Он же — нет.

52

Он зрим на миг — и вновь завесой скрыт,
Что между тьмой и зрелищем стоит,
Которое, чтоб вечность коротать,
Он сам творит, играет и глядит.

53

И если нынче тщетно острый взгляд
То в прах земли, то в блеск небесных врат
Вперяешь ты — чего ж от завтра ждать,
Когда на очи ляжет смертный плат?

54

Освободись от суетных забот,
Направленных на этот мир и тот!
Не лучше ль пить с весельем гроздий сок,
Чем ждать в тоске пустой иль горький плод?

55

Не мало лет прошло с тех пор, друзья,
Как новым браком сочетался я:
Бесплодный Ум от ложа я прогнал,
И дочь Лозы — теперь жена моя.

56

Как «есть» иль «нет», так «вверх» и «вниз» равно
Определять умею я давно, —
Однако изо всех наук в одной
Я был глубок — в науке пить вино.

57

Мой календарь — так слух идет окрест —
Исправил год по указанью звезд…
О нет… но в нем для мертвого «вчера»
И «завтра» нерожденного нет мест.

58

Намедни в кабаке сидел я… Вдруг
Передо мной явился райский дух;
Он на плече сосуд из глины нес
И молвил мне: «Испей вина, о друг!»

59

Пред непреложной логикой вина
Все семьдесят две секты — ложь одна;
И власть ему, алхимику небес,
Медь жизни в злато претворять дана!

60

Вино — непобедимый грозный шах.
Он с заколдованным мечом в руках
Скорбей и страхов черную орду
Преследует и повергает в прах.

61

Ведь если хмель — питомец божьих рос,
Мы поносить не смеем пьяных лоз.
То дар благой… Так примем же его!
А если злой, то кто его поднес?

62