РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

Они вышли из леса, протопали по лужку туда, где склон холма мягко переходил в речную долину, затопленную серебристой дымкой, из которой торчали верхушки деревьев. Где-то там, на дороге к броду, ночевал обоз. Западнее долины была ещё одна низинка. В Дорсете, подумал Томас, такие зовут «ложбинами». Ближайший склон покрывали виноградники, дальний, распаханный, полого переходил в широкое плоское плато.

- Где французы? – поинтересовался Кин.

- Бог весть. Близко.

- С чего ты решил?

- Тихо!

Ирландец умолк, и Томас ясно расслышал отдалённое пенье трубы. Он различил его мигом раньше, но решил, что ему чудится. Псы навострили уши, обратившись к северу. Томас пошёл на звук.

Англичане и их гасконские союзники разбили лагерь среди деревьев на широком некрутом косогоре высокого холма, с севера обрезанного рекой Миоссон.

Реши принц отступать и далее, через неё пришлось бы переправляться. Западнее имелся брод, а у аббатства – мост, но ни тот, ни другой не обеспечили бы достаточной скорости переправы целой армии, а риск подвергнуться нападению французов в момент, когда половина войска на одном берегу, а половина на другом, был велик. Так что, вероятно, отступление закончилось. Наверно. В пользу последнего говорило также то, что по краю леса на вершине были врыты стяги. Они тянулись с юга на север, отмечая места сбора латников. Труба не умолкала, и на её звук из леса стали выбираться англичане с гасконцами, тревожась, не знаменует ли протяжный вой атаку? Томасу бы надлежало идти к развевающемуся южнее флагу герцога Уорвика, вместо этого он продолжал идти на север. Ложбина находилась слева, круто обрываясь в Миоссон, там же, где шли Томас с Кином, уклон был почти незаметным. Лучник со студентом миновали чёрное с тремя белыми перьями знамя принца Уэльского. Склон, хоть и пологий, проходимостью похвастать не мог. Кроме рядов подвязанных лоз, его перегораживали живые изгороди с двумя проломами, в которые уходили глубоко прорезанные в грунте колеи тележных колёс. Из прорех выглядывали лучники. Ближайшие английские стяги трепыхались за их спинами шагах в пятидесяти.

Кин настороженно поглядывал на подтягивающихся из-за деревьев бойцов. Бойцов в латах и кольчугах, с топорами и клевцами, мечами и алебардами.

- Что, драка наклёвывается? – обеспокоился ирландец.

- Что-то определённо происходит. – нахмурился Томас, - Только что?

Труба провыла совсем близко. Лучники озаботились натянуть на луки тетивы и втыкали в землю перед собой стрелы, готовясь, на всякий случай, вести огонь.

- Оттуда звук идёт. – указал Кин на западный холм.

Томас там никого не видел пока. Двое всадников в ливреях принца Уэльского выехали сквозь одну прореху в живой изгороди и встали лицом на запад. Под стягами на опушке, похоже, уже собралось всё англо-гасконское воинство, и Томас начал подумывать о том, чтобы всё-таки двинуться к знамени Уорвика, но тут труба вновь подала голос – три протяжные ноты. Едва затихла последняя, на плоском холме с запада появился конник. До него было с полкилометра, может, больше. Облачённый в яркую хламиду, всадник поднял над головой белый жезл.

- Герольд. – определил Томас.

Последовала заминка, на протяжении которой герольд неподвижно сидел в седле, глядя на занятый англичанами бугор.

- Чего он ждёт? – спросил Кин.

- Нашего герольда. – предположил Томас.

Раньше, чем объявился английский герольд, за спиной всадника с жезлом в тумане вырисовалась группа конных, возглавляемая тремя облачёнными в красное фигурами.

Томас присвистнул:

- Ого! Целых три кардинала!

Кроме князей церкви, группу составляли священнослужители рангом ниже и шестеро латников. Одного из кардиналов, Бессьера, Томас узнал по объёмистому брюху и от души пожалел кардинальского коня.

Группа остановилась рядом с герольдом. От неё отделился и выехал кардинал. Не Бессьер. Одинокая фигурка в красном пустила лошадь по петляющей промеж рядов лоз тропке к проломам в изгороди.

- Расступись! С дороги! – послышалось сзади, и Томас обернулся.

Латники в королевских цветах прокладывали путь в толпе солдат для принца Уэльского. Бойцы при виде предводителя опускались на одно колено.

Принц трусил на сером жеребце, одетый в гербовое сюрко поверх кольчуги и с шлемом, увенчанным тонкой короной на голове. Заметив приближающегося кардинала, Эдуард сдвинул брови:

- Сегодня воскресенье, не так ли?

- Да, Ваше Высочество.

- Наверно, спешит благословить нас, парни! – громко объявил принц.

Люди ответили ему смешками. Принц, не желая, чтобы кардинал высмотрел слишком много, проехал дальше. Положив ладонь на рукоять меча, осведомился:

- Кто-нибудь узнал его?

- Талейран. – подсказал имя кардинала один из приближённых.

- Талейран из Перигора? – изумился принц.

- Он, сир.

- Какая честь, - саркастически скривился Эдуард и, повернувшись, махнул рукой, - Эй! Вставайте с коленей! А то кардинал ещё подумает, что вы пали на колени из уважения к нему!

- Правильно, нечего баловать. – одобрил герцог Уорвик.