Россия, которая могла быть

В отечественной культуре отсутствует как ксенофобия, и неприятие всего чужеземного, долгое время господствовавшее в Московском царстве, так и слепое поклонение западной, европейской цивилизации, столь характерное для последовавшей за ним эпохи. Формируется своя, совершенно особая культура, органично впитывающая многие полезные элементы зарубежной, но в основе своей автохтонная, славянская.

Уже с начала XVI века начинает интенсивно развиваться книгопечатанье (вспомним начавшего свою деятельность примерно в то же время Франциска Скорину); возникает национальный театр. Не являются редкостью обширные библиотеки – как в домах знати, так и состоятельных горожан, где наряду с переводными сочинениями – от античных трагедий и византийского «Дигенис-акрит», до «Декамерона» и писаний современников-можно увидеть и «Слово о полку Игореве», и переизданные древние летописи.

По примеру соседней Польши в городах возникают мещанские школы, а затем и высшие учебные заведения – славяно-греко-латинские академии.

В европейской политике Литовско – Русское государство придерживается, в основном, изоляционистского курса. Если говорить прямо – Европа ему просто не интересна.

И одновременно, европейцы – разумеется при всех оговорках, и при том, что откровенно опасаются могучей восточной державы, все таки признают Литовско – Русское государство равным себе, числят его страной, как бы там ни было, цивилизованной. «Европейской» условно говоря.

Говоря о международном положении Русско – Литовского государства, нельзя не остановиться на отношениях с ближайшим западным соседом – Польшей.

С одной стороны, по всей видимости были бы неизбежны войны с Краковом, и прежде из за галицких земель, еще в середине XIV века перешедших под ее власть.

С другой же – именно Польша являлась бы посредником в социальном, культурном и экономическом обмене между Литвой и Западом.

При этом Русско-Литовское государство вовсе не заинтересовано в разделах и завоевании Польши – ни само, ни тем более, чтобы это сделал кто-то другой.

Поэтому Литва активно поддерживает польское государство в ее борьбе со шведами, австрийцами, немцами.

Многие представители верхов и образованного сословия обучаются именно в польских университетах.

Подведем некий итог-какие последствия все вышеизложенное могло бы иметь для исторической судьбы восточных славян?

Прежде всего, не произошло разделения древнерусской нации на три народа – русский, украинский и белорусский.

На всем пространстве от Тиссы до Охотского моря и Чукотки, а при удачном развитии событий – до Аляски и даже Калифорнии проживает единый народ, называющий себя русскими, или скорее, русинами. (10,82)

Хотя весьма вероятно, что за границей их всех скопом, как впрочем и татар, башкир, якутов, кавказские народы и прочих подданных виленской короны, именуют литовцами.

Разумеется, между жителем Волыни и, скажем, Рязани существуют заметные различия в языке, одежде, обычаях. Но несмотря на это, все они ощущают себя единым русским народом, происходящим от единого корня и имеющим общую историю. Духовным центром притяжения для них бы служил в большей степени Киев, нежели Вильно-Вильнюс, и положение этих двух столиц в чем-то напоминало бы то, которое в нашей истории занимали Москва и Петербург.

В итоге, к XXI веку мы имели бы на месте нынешней России государство весьма мало похожее на нее, с совершено иной историей, не говоря уже, что его территория была бы при любом развитии событий заметно больше. Существенно отличался бы и народный менталитет – наверняка ее жители менее раболепно относились бы к власти, одновременно больше надеясь на себя и куда лучше умея отстаивать свои интересы, если власть на них покушалась. Даже язык, на котором они говорили, был бы куда ближе к белорусскому, нежели к современному русскому.

Лучше это было бы или хуже? История вообще, как правило, не знает таких понятий.

Борис Великий

Человек, о котором пойдет речь, и с именем которого связана почти не изученная альтернатива отечественной истории, службу свою начав рядовым дворянином, благодаря удачному стечению обстоятельств, и не в меньшей степени – своим личным качествам, возвысился сначала до фактического правителя государства, а затем – стал царем. Для тогдашней Руси, с ее прямо скажем, фанатичным следованием традиции, «отчине и пошлине», карьера его была более чем фантастической. И тем несправедливей выглядит постигшая его судьба…

Был ли он плохим правителем? Нет, скорее напротив. Почти все принятые им решения шли на пользу государству. Он вел успешные войны, он исправлял, в меру сил и небезуспешно все то зло, что было совершено его ужасным предшественником.

При нем было введено патриаршество, и русская епархия окончательно стала самостоятельной церковью.

Наконец, именно он первый ясно осознал необходимость модернизации русского государства, с привлечением зарубежного опыта. Есть сведения, что он обдумывал возможность учреждения в Москве университета.