Россия, которая могла быть

Одновременно и купцы из азиатских стран, прежде всего – Индии и Персии – нередкие гости на Руси-Литве, и наряду с Ганзейскими и Немецкими дворами (что существовали и в реальности), в русских городах появились бы дворы индийские и бухарские.

Именно Литва становится ключевым звеном, позволяя возникнуть новому торговому пути между Западом и Востоком, объединяющего купцов от Индонезии до Москвы и дальше(39,537).

Успешно осуществляются территориальные приращения на западном направлении.

К середине XVI века максимум в кратчайшее время и без особого труда Литва завоевывает земли Ливонии. Сделать это тем более легко, что к тому времени Ливонский орден практически выродился. Современники дают картины глубочайшего морального разложения, упадка воинского духа, казнокрадства. Даже в немецкой литературе, у того же Себастьяна Мюнстера, содержатся многочисленные описания разнузданных пиров в замках, окруженных толпами нищих и калек, бессмысленная расточительная роскошь, пьянство, педерастия, и иные всевозможные пороки орденского духовенства. Коренное население – эсты и родственные литовцам латыши, превращенные в крепостных церкви и баронов, тоже отнюдь не горели желанием защищать своих поработителей.(64,272)

Вдобавок, Ливонию раздирали междоусобицы между католиками и протестантами. Неудивительно, что война с подобным противником долго не продлилась.

Громадные богатства ливонских городов и феодалов перекочевывают в казну виленских государей.

При этом северные территории бывшего Ливонского ордена, примерно в границах нынешней Эстонии, с городами Дерпт (вновь переименованный в Юрьев), Таллинн (получивший имя Колывань) и Нарва, присоединяются к Псковской земле.

Что касается областей Рижского архиепископства, Курляндского епископства, и Эзель – Викского епископства (Моонзундский архипелаг), населенных в основном земгалами, курпами, ливами, то они становятся непосредственно частью Литвы.

Значительная часть немецкого населения насильственно переселена во внутренние районы страны, многие – прежде всего рыцари и католическое духовенство изгнаны за пределы Державы Русской и Литовской, или истреблены. Немецкие слободы появляются во многих городах как Западной, так и северо-восточной Руси, что способствует развитию ремесел и торговли.

Но еще до этого – в первой трети XVI века наступает черед Тевтонского ордена – бывших земель прусских племен. В союзе с Польшей, Литва-Русь довольно быстро разделывается со своим давним врагом, присоединяя значительную часть его владений, с городом Кенигсбергом, ставшим Королевцем. Фактически с этого времени, германское влияние на востоке Прибалтики, существовавшее более четырех веков, исчезло, словно бы его и не было.

Можно вспомнить в этой связи, как в нашей истории, спустя всего сто с небольшим лет после Грюнвальда, Речь Посполитая не смогла окончательно раздавить Тевтонский орден, когда «свободолюбивая» шляхта вначале просто отказалась воевать, а потом позорно бежала под Хойницами.*

Ныне же, поскольку вопрос о войне и мире решает не анархическое буйное дворянство на своих сеймах, плавно переходящих в грандиозные попойки, а монарх своей единоличной властью, судьба орденских земель предопределена.

Это событие радикальным образом меняет всю будущую историю Европы.

Исчез Тевтонский орден – и не успело толком возникнуть Прусское герцогство, будущее королевство, объединившее вокруг себя Второй германский рейх… и так далее, вплоть до Первой Мировой Войны – а значит-и всего, что случилось потом.

Несколько позже – примерно в двадцатые – сороковые годы XVI века осуществляется и успешная экспансия на юго-западном и южном направлениях. Русско-литовское государство, пользуясь ослаблением Венгрии, попавшей на несколько десятилетий в вассальную зависимость от Османской Порты, присоединяет Закарпатскую Русь. Так завершается объединение под властью потомков прибалтийских лесных князьков всего наследия Киевской Руси. Примерно в этом же направлении Вильно закрепляет за собой земли по берегу Черного моря, между Бугом и Днепром.

Логическим завершением событий в северном Причерноморье, вполне могло явиться завоевание Крымского ханства. Если подобное в силах был осуществить, по мнению многих историков, даже Иоанн Грозный, то тем более сопутствовал бы успех восточнославянской сверхдержаве, намного, как уже говорилось, превосходившей реальную Московскую Русь.

Удержанию Крыма в русской власти способствовало бы и то, что значительная часть его населения на тот момент состояла из христиан, позже принявших ислам и слившихся с татарами (64,273)

Долгое время первенство в Литовско-Русском государстве безоговорочно принадлежит западным землям.

С течением времени, однако, в связи с изменением социально-экономической обстановки (освоение волго-уральских земель и Сибири; развитие торговли с Востоком через Астрахань), все большее значение приобретают земли северо-восточной Руси.