Читаем Россия бунташного века: cкандалы, интриги, расследования полностью

К сожалению, именно описание путешествия в Россию оказалось украдено. Обидно это прежде всего потому, что Джемс, скорее всего, был очевидцем въезда Филарета в Москву и наверняка описал это. Остается только надеяться, что рукопись все еще существует и когда-то будет найдена.

<p>Глава 14. Чек-лист для иностранных послов</p>

И раз уж мы поговорили о Джемсе, то нужно пристальнее посмотреть на тяжелую долю иностранца, прибывающего в Россию XVII в.

До второй половины XVII в. в России не было постоянных представителей других стран. Переговоры велись через послов, приезжавших с временными поручениями. Были и датчане, и англичане, и поляки, и немцы, и голландцы, и даже французы. Последние предлагали в 1629 г. создать в Москве французское консульство, да только Россия не согласилась, а потом уже как-то об этом речи и не велось. Резиденты появляются в Москве только во второй половине XVII в. — сначала шведский, затем датский, польский и голландский.

В XVII в. дипломатические связи России значительно расширились: в 1675 г. при дворе Алексея Михайловича находились одновременно 8 послов.

Посольский церемониал, вырабатывавшийся постепенно, включал в себя описание приема, встречи и проводов послов.

А. Мейерберг. Мужские и женские костюмы, иллюстрация из альбома. 1661–1662 гг.

Итак, что делать, если вы собираетесь в посольство к русскому государю:

1. Соберите свиту. Если дело срочное — обойдитесь сотней людей, если нет — можно себя не ограничивать.

2. Убедитесь, что у границы вас встретили и препроводили с помпой. Это значит, что воеводе ближайшего к границе города из Москвы заранее прислали приказ встретить вас и довезти до Москвы и обратно. Свободно в Россию не попасть — границы охраняются так, «что не только никто из служителей или рабов, но даже поселяне и вольные люди не могут выйти за пределы государства или войти в оные без особой великокняжеской грамоты». Воеводе придется подумать о том, как доставить вас и как содержать во время пути. Ему дадут расписку о «корме» для посольства, в которой будет указано, чем вас потчевать ежедневно.

Вот, например, как кормили Абрахама Донау, бургграфа из Верхней Лужицы (в России его звали Аврамом Донским), прибывшего в 1597 г. на переговоры с Годуновым, на пути из Пскова в Новгород:

• Было велено изготовить в Пскове пять ведер меду вишневого или малинового, сто ведер меда паточного, пятьсот ведер княжого доброго. Да пива велено сварить, чтобы его выпили в дороге из Пскова до Новгорода.

• Послу Авраму велено давать: «2 колача по 2 деньги колач, утя, а иногда въ ути место тетеревъ, 3 куровъ, 3 части говядины, 2 плеча боранины, 2 части боранины росольные, 50 яиц, 3 гривенки масла коровья, на 4 деньги сметаны, крупъ, и соли и луку и чесноку на 10 денегъ, полведра уксусу; питья послу: 2 кружки меду вишневого, полведра меду обарного, ведро меду паточного, ведро меду княжого доброго, ведро пива, по 6 чарок вина доброго». Питался посол хорошо. В рыбные дни ему давали блюдо икры, леща на пару, щуку на пару, уху щучью, карасевую или окуневую да щуку соленую или осетра.

• Дворяне тоже не жаловались на плохое питание: 2 калача на человека, по утке или тетереву, по курице, по части коровы, да на 8 человек по бараньей туше. Пили, правда, чуть меньше — по полведра пива да 4 чарки вина на человека.

• Как-то раз Герберштейн, бывший в России в XVI в., попросил купить ему на рынке живую рыбу, на что приставленный к нему человек очень обиделся. А уж когда Герберштейн попросил за его счет купить кровати для его спутников (почему-то иностранцев привечали без кроватей), русское гостеприимство не позволило удовлетворить просьбу: из царской казны были выделены деньги на покупку 5 кроватей.

3. Приготовьтесь к красивой жизни — вы будете на полном гособеспечении. Не надо стесняться — берите пример с посольства 1566 г. из Литвы: 3 посла, 9 королевских дворян, 900 человек прислуги, 1289 лошадей. И всех надо кормить! Бедный воевода, ему же пришлось обеспечивать эту ораву! Причем послы жаловались, что им недостаточно «корма» — продовольствия и удобств.

4. Обратите внимание: верст за 6–7 до Москвы пристав, сопровождавший вас на всем пути и доносивший о деталях в Москву, остановится на «подхожем стану» и доложит о прибытии в Посольский приказ[11]. Там назначат день и час, в который вы должны будете торжественно въезжать в столицу — вас могут задержать, если, например, в столице не готовы к вашему прибытию!

Э. Пальмквист. Посольский приказ. 1674 г.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное