Роса на солнце

   Война для них началась как — то обыденно. Без пафоса, надрыва, пламенных речей и сжатых от ненависти к врагам, кулаков. Батальон даже не поднимали по тревоге, всё было как обычно. Тактическая группа «Б», в составе двух танковых, двух механизированных батальонов с дивизионом САУ «Мста-С», реактивной и зенитной батареи, двинулась по шоссе в сторону границы, не скрываясь, в сопровождении автомобилей ВАИ. День был обычным рабочим, машины навстречу попадались нечасто, поэтому колонна шла на приличной скорости в двадцать семь километров в час. Обойдя Озёрск и сильно перепугав местных жителей видом укутанных «Накидками», сильно деформирующих внешний вид, «Барсов», тактическая группа через десять минут прибыла на место временного расположения рядом с Чистопольем, где уже ждали полевые кухни и топливозаправщики. Пока экипажи заливали в баки ТС-1, Громов собрал офицеров и, вместе с начштаба майором Зиминым, отозванным из отпуска и только вчера вечером прибывшим в расположение бригады, с помощью полевого ноутбука начал уточнять предстоящие боевые задачи. Повторение, как известно, мать учения. Про себя отметив, что никто из офицеров не был перевозбуждён или, наоборот, испуган. Спокойные, собранные лица, несмотря на круги у многих под глазами: ночь всё-таки была бессонной. Как и обещало командование, жён отправили на «большую землю» вчера вечером. В последний момент. Автоколонна регионального центра НСС во главе с «прикреплённым» к бригаде майором-спасателем прибыла к военному городку ровно в семь вечера, когда жёны и дети собрались и, утирая сопли и слёзы, сидели на чемоданах в квартирах. Со своими «половинкам» и отпрысками мы попрощались заранее, чтобы в ответственный момент не создавать столпотворения в военном городке. Хоть и жёстко, но правильно. «Батя» своих: супругу и дочь, кстати, в общей колонне отправил. Как и все штабные офицеры. Уже ночью супруга позвонила, сказала, что долетели нормально, разместили их, как и обещали, в санатории Минобороны, недалеко от Питера в красивейшем месте. Теперь — душа на месте, ведь начнись война, расположения воинских частей и городков подвергнутся ударам в первую очередь.

   Потом, жахнуло. Жахнуло так, что стёкла в домах Чистополья лопались одно за другим. Над головой протянулись огненные стрелы ракет РСЗО, пронзительный свист в небе и оглушительный грохот на польской стороне границы свидетельствовал о том, что в дело вступила ствольная артиллерия. Батальон сорвался с места и, имея в авангарде колонны разведывательный взвод лейтенанта Яковлева, двинулся по просёлку, ещё не разбитому гусеницами и колёсами сотен тяжёлых машин. Теперь стал понятен замысел командования: огневая подготовка прикрывает выход бронетехники на рубеж атаки. Не знаю, сколько боеприпасов сожгли в течении сорока пяти минут «глухари», но эффективность огня была потрясающая. Когда пересекли границу, то увидели буквально стёртые в пыль посты Stra? Graniczna, где уже вовсю хозяйничали наши «погранцы». Тогда же увидел первые трупы: двое поляков в набухшем от крови камуфляже лежали на обочине просёлка. Над колонной с рёвом пронеслись два «Гермеса», летящие на Юг в направлении первой цели тактической группы — городка Венгожево, где была расположена первая артиллерийская бригада «Мазурия». Какой талант из польского командования разместил её всего в тринадцати километрах от границы, чёрт знает. Хотя ударь поляки первыми, расположение бригады, максимально позволяющие использовать мощь тяжёлой и реактивной артиллерии на всю глубину нашей обороны, было бы абсолютно верным. Но мы их опередили, зная мощь и точность нашего огня, Громов не сомневался, что от «Мазурии» вряд ли что осталось. В подтверждение этого, на бортовом мониторе БИУС загорелась строка нового боевого приказа.

   «Венгожево» — обойти с востока, следовать на линию Гижицко-Олецко. Внимание, ожидается сильное сопротивление. Возможный противник, два батальона мотопехоты, батальон танков, противотанковые средства»

   Повернув на восток, обходя пылающее Венгожево, мы первый раз попали под обстрел. Хоть и не прицельный, но крайне сильный. Хорошо ещё, что издалека, и беспилотных корректировщиков у поляков не было. Так что досталось не нам, а польским же беженцам, в панике бегущим из зоны боевых действий. На наших глазах польские же снаряды раскромсали колонну из полутора десятков легковушек, нескольких микроавтобусов и тракторов с прицепами, забитых какими-то тюками. Просто — месиво, не меньше полусотни людей погибло сразу, более сотни — искалечено. Главное, что остановиться и оказать помощь, группа не могла, просто, не имела права. Это могло сорвать сроки предстоящей атаки и подставить под удар всю операцию. Как там в стишке:

"Лошадь захромала, командир убит

   — Конница разбита, армия бежит.

   — Враг вступает в город, пленных не щадя,

   Потому что в кузнице не было гвоздя.»

   Громов связался по БИУС с бригадным начмедом майором Китайкиным и сообщил ему об увиденном, требуя выделить в будущем людей, транспорт и медикаменты для помощи пострадавшим от своего же огня — полякам.