Роковое совпадение

Франческа Мартин перевелась в лабораторию штата Мэн из Нью-Гемпшира, где работала экспертом по ДНК-анализу, в ожидании, пока не подвернется что-нибудь получше. Это «получше» оказалось экспертом-баллистом, который разбил ее сердце, не ответив взаимностью. Она переехала на север зализывать раны и узнала то, о чем подозревала всегда: безопасность приходит с гелями и чашкой Петри и цифры никогда тебя не обидят.

Однако цифры не в силах объяснить, почему у нее екнуло сердце в ту секунду, когда она увидела Квентина Брауна. После беседы по телефону она представляла его обычным бездельником из прокуратуры – разъяренным, с маленьким жалованием, с кожей болезненно-серого оттенка. Но вот он входит в ее лабораторию, и она глаз отвести от него не может. У него, разумеется, поразительная внешность, учитывая гигантский рост и темную кожу, но Фрэнки понимает: ее привлекает не внешность. Она чувствует между ними притяжение, магнетизм, основанный на общей для них способности выделяться из толпы. Кожа у нее светлая, но она часто оказывалась единственной женщиной в помещении с коэффициентом умственного развития 220.

К сожалению, если она хочет, чтобы Квентин Браун присмотрелся к ней повнимательнее, ей придется взять на себя написание заключения по результатам судебного анализа.

– Что заставило перепроверить результаты? – спрашивает Фрэнки.

Квентин прищуривается:

– А почему вы спрашиваете?

– Просто из любопытства. Прокурору этого не понять.

Квентин колеблется, как будто не может решить, стоит ли ей доверять. «Да брось ты, – думает Фрэнки, – развязывай язык».

– Защита попросила внимательнее изучить результаты. Безотлагательно. С чего бы это? Я не вижу, как результаты анализа ДНК могут помочь обвинению или защите.

Фрэнки скрещивает руки на груди:

– Вы заинтересовались не результатами, которые я получила. А тем, что написано в истории болезни.

– Я теряю мысль.

– Вам известно, что в заключении по ДНК-анализу говорится, что шансы совпадения ДНК человека, выбранного в случайном порядке и не состоящего в родстве с донором генетического материла, составляют один к шести миллиардам?

Квентин кивает.

– Что ж, – объясняет Фрэнки, – вы только что такого обнаружили.

Пришлось бы заплатить около двух тысяч долларов налогоплательщиков, чтобы эксгумировать тело.

– Нет, – равнодушно говорит Тэд Полин.

Занимая место генерального прокурора штата Мэн и являясь начальником Квентина, он обязан так отвечать. Но Квентин не намерен сдаваться без боя. Только не в этот раз!

Он хватает телефонную трубку.

– Специалист по ДНК из лаборатории штата утверждает, что мы можем провести анализ по тканям зуба.

– Квентин, для обвинения это не имеет значения. Она убила его. Точка.

– Она убила человека, который изнасиловал ее сына. Я должен превратить его из сексуального маньяка в жертву, Тэд, и эксгумация мне в этом поможет.

На другом конце повисает продолжительное молчание. Квентин проводит подушечками пальцев по текстуре деревянного стола Нины Фрост. Он трет и трет, как будто потирает амулет.

– А родственники не станут возражать?

– Мать уже дала свое согласие.

Тед вздыхает:

– Общественность будет оскорблена.

Квентин улыбается, откинувшись на спинку кресла.

– Позвольте мне об этом позаботиться, – уверяет он.

Фишер врывается в кабинет помощника прокурора в необычном возбуждении. Конечно, он бывал здесь и раньше, но кто его знает, где они, черт побери, спрятали Квентина Брауна, пока он занимается делом Нины Фрост. Он только-только открывает рот, чтобы поинтересоваться у секретарши, как из небольшой кухни с чашкой кофе выходит Браун собственной персоной.

– Мистер Каррингтон! – вежливо приветствует он. – Меня ищите?

Фишер достает из нагрудного кармана бумаги, которые получил сегодня утром. Ходатайство об эксгумации.

– Что это?

Квентин пожимает плечами:

– Вы сами должны знать. Ведь это вы, в конце концов, попросили меня поторопить лабораторию с анализом ДНК.

Если честно, Фишер понятия не имел зачем. Анализы ДНК были запрошены по требованию Нины, но будь он проклят, если покажет Брауну свою неосведомленность.

– Что вы собираетесь делать, прокурор?

– Простой тест, который докажет, что священник, которого застрелила ваша клиентка, и человек, изнасиловавший ее сына, – разные люди.

Взгляд Фишера суровеет.

– Увидимся завтра утром в зале суда, – бросает он и к тому моменту, как машина подъезжает к дому Нины, начинает понимать, как обычный человек может быть доведен до такого отчаяния, что способен убить.

– Фишер! – восклицаю я.

Я и на самом деле рада видеть адвоката. Удивительно, но либо я на самом деле «сплю с врагом», либо слишком долго просидела под домашним арестом. Я распахиваю дверь, чтобы впустить адвоката в дом, и вижу, что он вне себя от злости.

– Вы знали, – произносит он спокойным голосом, что звучит еще более пугающе. Он протягивает мне ходатайство, поданное в суд помощником генерального прокурора.

У меня внутри все начинает мелко дрожать, я чувствую себя совершенно разбитой. С величайшим усилием я сглатываю и смотрю Фишеру в глаза – лучше позже, чем никогда.