Роковая ошибка княгини (СИ)

– М-м, просила его уволить меня? – тотчас же спросила Сашенька, не дав ей договорить.

– Нет, – покачала головой Алёна. – Просила его устроить тебе практику в Басманной больнице, в Москве.

Поначалу Александра не поверила собственным ушам. О практике в одной из самых известных московских больниц она и мечтать не могла! И откуда, интересно, мать узнала о том, что она мечтала туда попасть? Ах, нет, не тот вопрос Саша задавала себе – гораздо уместнее было бы спросить: а с чего это вдруг такая щедрость? Помнится, Алёну никогда особо не интересовали её успехи на медицинском поприще. И, разумеется, дорогая матушка никогда не делала ничего просто так.

Тут-то всё и стало на свои места – Сашенька натянуто улыбнулась, перехватив взгляд матери. Всё с вами понятно, драгоценная Алёна Александровна!

– Пытаешься меня купить? – полным презрения голосом, поинтересовалась она.

– Я из последних сил стараюсь не отдаляться от тебя, Саша! А ты по-прежнему не желаешь слушать. Если ты хочешь учиться, если хочешь быть врачом – пожалуйста, делай как пожелаешь! Ты не представляешь, с какой охотой Воробьёв возьмёт тебя под свою опеку там, в городе. Он и сам сказал, что для тебя это будет следующим шагом, а здесь, в этом захолустье, пропадёшь и ты сама, и твой талант.

– С каких это пор тебя стал волновать мой талант? Помнится, раньше тебя это совсем не заботило! Первые три года ты и вовсе была уверена, что я состою нянечкой при больных, меняю пелёнки и выношу помои! Странно, откуда ты вообще узнала, что я медсестра?

– Саша, перестань! Воробьёв обещал устроить тебя туда в конце следующей недели. А Иван Кириллович пообещал позаботиться о твоём дальнейшем образовании и определить тебя в институт.

– Бог ты мой, какие привилегии!

– Перестань иронизировать, – резко сказала Алёна. С каждой секундой у неё оставалось всё меньше и меньше сил на то, чтобы вести себя непринуждённо и не сорваться на крик. – На твоём месте я не стала бы разбрасываться такими возможностями. Если не хочешь по-хорошему, ты знаешь, что может быть в противном случае!

– Да неужели? – с усмешкой спросила Александра. – Брось, мама, не пытайся меня запугать. Ты знаешь, что силой ты меня не заставишь. Я сбегу, если потребуется. Одной мне и то будет лучше, чем с вами! С тобой, и с этим твоим… министром.

– Одной, или всё же с Авдеевым? – спросила Алёна, надавив на больное. – Забудь на время про свою строптивость, Саша, пока решается твоя судьба! В наших силах сделать так, чтобы вы с Сергеем никогда больше не увиделись. Иван Кириллович – очень влиятельный человек, и одного его слова будет достаточно…

Александра слушала её с тем же презрительным выражением на лице. Слушала и пыталась понять, где здесь правда, а где блеф. Убежать с Сергеем было бы и впрямь заманчиво, но он пока не звал, а сама Саша ни за что бы ему такое не предложила. Запретить им общаться? А как, простите, он может им помешать? А впрочем, если все те слухи, что она знала о министре Гордееве – правда, то, наверное, и впрямь может.

Подставлять под удар Сергея ей ужасно не хотелось, но ехать в Москву… жить под одной крышей с ним, с этим отвратительным человеком! Она всерьёз задумалась, а не сбежать ли и впрямь, одной. Но куда? К отцу, сестрой милосердия на фронт?

– Подумай, Саша, это твой шанс, – приговаривала тем временем Алёна, точно дьявол, нашёптывая с левого плеча. Соблазнительно, но, увы, слишком подло и грязно. – Жить в роскоши, в богатых апартаментах, иметь свою личную горничную, наряды новые каждый день и даже работать в престижной Московской больнице, как ты и хотела!

– Увы, мама, я не продаюсь, – категорично сказала Александра. – И тебе не советую.

Этого Алёна стерпеть уже не могла и наградила дочь звонкой пощёчиной. Александра дёрнулась на своём месте, но взгляда не отвела и, потирая ладонью ушибленную щёку, сказала:

– Я запомню это, мама. Твои уроки, определённо, жизненны, и, наверное, пригодятся мне, когда я решу стать такой же продажной, как ты, – после этой фразы, разумеется, предполагалась вторая пощёчина, слишком наивно было думать, что Алёна спустит подобную дерзость. Но Александра просто не могла смолчать, уж очень ей хотелось высказать матери всё то, что накопилось на душе.

На этот раз правую щёку обдало жаром, но девушка и тогда не отвернулась. Вскинув голову, посмотрела на мать с невесёлой улыбкой. И сказала:

– А папа никогда в жизни не поднимал на меня руки!

Алёна резко встала со своего места, ненавидя себя за этот порыв, за то, что посмела ударить её, за то, что перешла все границы и вышла из себя, и самое главное, за то, что Александра кругом была права, с какой стороны ни посмотри. Остановившись у дверей, прежде чем уйти, она отчеканила ледяным голосом:

– Больницу закроют завтра же, если ты не захочешь по-хорошему. Иван Кириллович уже пообещал наслать на твоего Воробьёва санитарную инспекцию, а они-то найдут, к чему придраться. Вот и выбирай, Саша. И подумай, будет ли счастлив бедный Викентий получить от тебя такую благодарность взамен того, что заботился о тебе столько лет!