Родом из детства

Десятки раз мне приходилось совершать эту нехитрую процедуру. Приходишь, даёшь записку, рецепт, деньги… Берёшь лекарство - и домой. Никаких проблем. Но вот однажды подхожу я к аптеке и обнаруживаю к своему ужасу, что деньги я потерял. Тридцать шесть копеек.

Я в аптеку шёл пешком. Всю дорогу деньги нёс в кулаке. Задумался, как всегда. Ладонь взмокла, и деньги, по всей видимости, выскользнули. Я этой неприятности даже не заметил. Произошедший казус вверг меня сперва в состояние растерянности, а затем в полнейшее отчаяние. За потерю денег, пусть и такой совершенно не значительной суммы, мне бы здорово влетело от матери. В этом я нисколько не сомневался.

В слабой надежде отыскать монеты я отправился по пройденному маршруту в обратном направлении. С каждым шагом страх перед будущим наказанием охватывал меня всё крепче. Я накручивал себя и мысленно преумножал негативную реакцию матери. Вернуться домой и честно признаться в том, что случилось, я боялся.

Я брёл по дороге, всматриваясь под ноги, как растерянная ищейка, потерявшая след. Постепенно дорога становилась размытой – глаза наполнились слезами. В какой-то момент я не выдержал, дал волю чувствам. В следующую минуту я услышал за спиной бравый энергичный голос:

- Чего ревёшь, малец?

Я развернулся. Передо мной стоял дядя в кепке и джинсовом костюме. (Я написал «дядя», но сейчас я понимаю, что он был лет на десять моложе меня теперешнего, то есть было ему около двадцати пяти.)

- Потерял… - с трудом выговорил я, - деньги…

- Деньги потерял? – переспросил дядя.

- Мама послала в аптеку, а я потерял. Тридцать шесть копеек.

- Ха! Я-то думал! – Он сунул руку в карман и не глядя, как фокусник, вытащил и протянул мне мятый рубль. – Держи! И не теряй, малец, оптимизма.

Слёзы мгновенно высохли. Мир прояснился. На душе полегчало.

Целый рубль. Может, для него это и не деньги. Но для меня рубль – целое состояние. Пять пачек мороженого.

- Спасибо, - выдохнул я.

История завершилась благополучно. Я купил таблетки, и у меня ещё осталось шестьдесят четыре копейки.

Но данная счастливая случайность имела и в дальнейшем позитивные последствия. Я приобрёл знания и минимальный опыт. Теперь, если у меня возникали трудности финансового толка, я брал рецепт, одну из сохранившихся записок и отправлялся за нехитрым заработком.

Труднее всего было вовремя расплакаться, увидев шагах в пятидесяти приближающегося человека. Просто хныкать, делая вид, что плачешь, с сухими глазами - для меня это приравнивалось к дешёвой, порочащей меня халтуре. Но скоро я поднаторел плакать, что называется, по щелчку. В крайнем случае, если у меня не выходило, не получалось, а человек неминуемо приближался, я прикусывал кончик языка, да так сильно, что слёзы не заставляли себя ждать.

Дальше всё шло по схеме.

- Что случилось, мальчик? Отчего ты плачешь?

Плача, я демонстрировал рецепт и записку и сообщал об утерянных деньгах на лекарство для мамы.

Операцию «Аптека» я проводил не часто – раз в месяц, но зато в течение часа я порой зарабатывал до пяти рублей.

Мужчины давали деньги легче, без лишних расспросов, часто накидывая сверху копеек двадцать-тридцать. Женщины, особенно в возрасте, задавали кучу вопросов, да ещё и порывались провести меня до самой аптеки. Были и такие, что помогали только советом вроде «Не плачь, иди домой, мама не станет ругаться». Изредка попадались и те, кто проходил мимо плачущего ребёнка, не обращая никакого внимания. Но в основном люди попадались добрые, сердечные и щедрые.

Что характерно – я никогда не просил денег, люди сами предлагали. Говорю это не для того, чтобы подчеркнуть тот факт, что я не попрошайничал. Я лишь к тому, что люди раньше были куда более великодушны, чем ныне.

Хотя, возможно, я заблуждаюсь. Хотелось бы в это верить.

 

 

 

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

 

 

 

ГЛУПЫЕ ВОПРОСЫ

 

Дети всегда задают много вопросов. Целую кучу, целую гору вопросов. Уж так они устроены. Они не могут иначе. Дети познают мир.

Вопросы бывают самые разные. Простые и сложные. Серьёзные и смешные. Предсказуемые и совершенно неожиданные.

Учёные утверждают, что ребёнок пяти лет задаёт в среднем до ста вопросов в день. Ну что ж! На то они и учёные, чтобы подсчитывать, анализировать и делать выводы.

Я же могу говорить только про себя. Я в шесть-семь лет задавал вопросы редко. Так как все мои вопросы, по мнению моей мамы, были глупыми.

Стоило мне спросить, к примеру:

- А почему небо голубое?

Мама реагировала:

- Лёшенька, я тебя умоляю, не задавай глупых вопросов! Какая разница – голубое или серо-буро-малиновое? Ты мне лучше скажи, почему ты опять не убрал у себя в комнате?

То есть мама переводила разговор на малоприятную для меня тему, и я уже был не рад, что полез с расспросами.

Или я спрашивал:

- А как рыбы дышат под водой?

На что получал специфический, по обыкновению, ответ: