Читаем Родом из детства полностью

- Сынок, не морочь мне, пожалуйста, яйца, которых у меня нет. Оно тебе надо? Как рыбы дышат под водой! Вольготно дышат! Меня сейчас больше интересует – как дожить до понедельника! А ты ещё брюки порвал. Где я теперь возьму для тебя новые брюки? Рожу? Будешь ходить пока в спортивках. Как жлоб.

- Почему как жлоб?

- Потому что мы сегодня собрались выйти в люди. Поедем в центр, в кино сходим, а ты в спортивках. Только жлобы ходят в кинотеатр в спортивных штанах. И сидят там, семечки лузгают.

- А кто такие жлобы?

- Не задавай глупых вопросов! Кругом одни жлобы. Которые грамотно по-русски говорить не умеют, пишут с ошибками и ни одной книги не прочитали. Повставляли золотые зубы и думают, они цвет нации. Без году неделя в городе, но уже чувствуют себя городскими. А у самих пятки репанные.

- А почему?

- По кочану. Ты уши помыл? Марш в ванную! Вымой уши с мылом, а то у тебя там скоро грибы вырастут!

Уж такой она была. Частые и глупые вопросы её раздражали.

Я редко получал прямой ответ.

- Ма, а какие у тебя глаза?

- А сам ты не видишь?

- М-м… серые?

- Вообще-то зелёные. Это они от жизни такой убогой посерели.

- А у Наташи какие?

- Тебе больше заняться нечем? Так я сейчас найду! Светло-карие у неё глаза.

- А у меня?

- А у тебя – папины.

- Это какие?

- Бесстыжие! Оставь меня в покое!

- Ну какие, ма? Какого цвета?

- Вот пристал, как банный лист! Чёрные у вас глаза, как ваши души! Тёмно-карие…

- Значит, мы все разноглазые.

- Боже, что творится в голове этого ребёнка! Иди, займи себя чем-нибудь. Например, подмети пол у себя в комнате.

Со временем я прекратил задавать вопросы. А если быть до конца честным, я решил до всего доходить сам и позволял себе задавать лишь уточняющие вопросы с готовым вариантом ответа, чтобы лишний раз не раздражать маму.

Например:

- Мама, а собаки, наверное, обнюхивают людей, потому что люди сделаны из костей, правда?

Или:

- Я думаю, люди умирают для того, чтобы не случилось перенаселения. А то ведь на всех воздуха может и не хватить.

Особенно я избегал вопросов, содержащих словосочетание «что делать». В таком случае мама неизменно шутила в ответ: «Пердеть и бегать».

Как-то раз, помню, сидим с Брюней на улице, болтаем о том о сём. Я Сане говорю:

- Знаешь, если я маму спрашиваю, что делать, она всегда говорит одно – «Пердеть и бегать».

Саня смеётся и говорит:

- Почти как мой батя. Когда я спрашиваю, что делать, он всегда отвечает: «Жопу чухать и пальцы нюхать».

Мы так и покатились со смеху. Нам это казалось безумно смешным.

Дети…

Как, однако, меняется время. И люди вместе с ним.

И вот вспоминаю свои невинные глупые вопросы и невольно сравниваю себя с моим сыном. Ему сейчас шесть лет. Месяц назад пошёл в школу. В первый класс. Совсем ещё пшено. И вот в прошлую пятницу неожиданно спрашивает:

- Папа, только не увиливай и скажи прямо, что такое секс?

Я в лёгком шоке, но справляюсь с собой и в ответ интересуюсь:

- Скажу. Не проблема. А почему ты спрашиваешь?

- Видишь ли, - заявляет сынок, на редкость умно и забавно формулируя, - у нас в школе все только об этом и говорят, но лично у меня складывается впечатление, что никто ничего толком не знает.

В общем, что бы ни утверждали наши классики, а времена всё-таки меняются. Современные дети куда быстрее развиваются.

 

 

 

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

 

 

Грустный праздник

 

 

Обычно мой день рождения мы не праздновали. Мы вообще никакие даты не отмечали. Только Новый год. Но и тот довольно скромно, без излишеств и гостей.

Однако в день моего восьмилетия случилось нечто внеплановое. Нечто неординарное.

Вечером в нашей квартире раздался звонок в дверь.

Прежде чем подойти к двери, я, как всегда, получил детальную инструкцию поведения от матери.

- Кто там? – спросил я.

- Рыцарь, лишённый наследства, - послышался из-за двери мужской голос.

Я удивился, но действовал строго по оговорённому сценарию.

-Мамы нет, – сказал я.

- Я, собственно, к тебе. Ты способен открыть дверь?

Я уже собирался было выпалить то, что должен был говорить обычно в таких случаях. Что мама, мол, ушла, а меня закрыла на ключ, а других ключей в доме нет. Но ничего из этого я сказать не успел, поскольку мама сказала: «Открой». И ушла в комнату.

Новая волна удивления накрыла и поглотила в себе предыдущую. Я не собирался оспаривать мамино решение, ей видней – открывать или нет. Лично я любил гостей. Потому что они были редко. К тому же мне жуть как хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на рыцаря, лишённого наследства.

Открыв замок, я широко распахнул дверь.

В прихожую вошёл смуглый мужчина с добрыми весёлыми глазами. Он посмотрел на меня с хитроватым прищуром и сказал:

- Привет, студент!

- Здравствуйте, - вымолвил я, с интересом разглядывая забавного незнакомца.

На нём были бежевые брюки и светло-голубая рубашка. На плече висела спортивная сумка. А ещё он был совершенно лыс. Как Ленин. (Ленина я любил: читал о нём и смотрел про него кино.)

Незнакомец присел.

- А ты, значит, Лёха-сан?

Я понятия не имел, что такое «сан», но кивнул.

- Не узнаёшь меня?

Я честно признался:

- Нет.

- Это твой папа, - услышал я мамин голос за спиной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии