Роботы утренней зари

Все еще голый и достаточно влажный после душа, чтобы чувствовать себя свежим, Бейли причесывался, критически изучая результат. Ясное дело, он будет завтракать с Глэдией, но совершенно не ясно, как ему держаться. Может, лучше сделать вид, что ничего не произошло, и вести себя сообразно с ее поведением.

— Дэниел, мне кажется, на вас новый костюм. — Бейли пригляделся и его брови поползли вверх.

— Она позволила вам надеть одежду Джандера?

— Мисс Глэдия не хотела, чтобы я оставался без одежды, пока мой промокший костюм стирали и сушили. Теперь он уже готов, но мисс Глэдия сказала, что я могу оставить себе и этот.

— Когда она это сказала?

— Сегодня утром.

— Значит, она уже встала?

— Да, и вы пойдете завтракать с ней, когда будете готовы.

Бейли поджал губы. Странное дело — его сейчас больше беспокоила встреча с Глэдией, чем — чуть позднее — с Председателем. Он решился на свою стратегию, и она либо сработает, либо нет. Что касается Глэдии — у него просто не было стратегии. Ну, что ж, встретиться с ней он должен. Он спросил самым безразличным тоном, какой мог изобразить:

— И как сегодня мисс Глэдия?

— По-моему, хорошо, — ответил Дэниел.

— В хорошем настроении или подавлена?

Дэниел заколебался.

— Трудно судить о настроении человека. Но в ее поведении нет ничего, что указывало бы на внутренний разлад.

Бейли искоса взглянул на Дэниела и снова подумал, не намекает ли тот на ночные события, и снова отбросил такую возможность. Изучать лицо Дэниела не имело смысла. По выражению лица робота нельзя угадать его мысли, потому что у него нет мыслей в человеческом понимании.

Бейли задумчиво посмотрел на приготовленную одежду. Интересно, сумеет ли он правильно надеть ее без помощи робота. Гроза и ночь прошли, и он теперь хотел снова стать взрослым и независимым.

— Что это? — спросил он, и взял длинную ленту, покрытую замысловатыми цветными узорами.

— Это пояс от пижамы, — ответил Дэниел. — Чисто декоративный. Лента проходит через левое плечо и завязывается с правой стороны на талии. На некоторых Внешних Мирах его принято надевать к завтраку, но на Авроре это не очень популярно.

— Тогда зачем я должен надевать его?

— Мисс Глэдия подумала, что он будет вам к лицу. Завязывать его довольно сложно, и я рад буду помочь вам.

«О, дьявол, — жалобно подумал Бейли, она хочет, чтобы я был красивым. Что у нее на уме? А, нечего думать об этом!»

Вслух он произнес: — Не беспокойтесь, я завяжу его обычным бантом. Но послушайте, Дэниел, после завтрака я пойду к Фастольфу, где должен встретиться с ним, с Амадейро, с Председателем Совета, и может, там еще кто-нибудь будет.

— Да, я знаю. Не думаю, чтобы там был кто-либо еще.

— Ну, так вот, — продолжал Бейли, начиная надевать белье и делая это медленно, чтобы не напутать и не быть вынужденным обращаться за помощью. — Расскажите мне насчет Председателя. Я читал, что он ответственный чиновник на Авроре, но что это просто почетное звание. Значит, он не имеет власти?

— Боюсь, партнер Илайдж…

Вмешался Жискар.

— Сэр, я больше знаю о политическом положении на Авроре, чем друг Дэниел: я существую дольше. Не позволите ли вы мне ответить на ваш вопрос?

— Конечно, Жискар.

— Когда впервые организовалось правительство Авроры, — начал Жискар дидактическим тоном, — было установлено, что ответственный чиновник выполняет только церемониальные обязанности. Он встречал сановников других планет, открывал заседания Совета, председательствовал на обсуждениях и голосовал только при равном количестве голосов. Но после Речного Спора…

— Да, я читал, — прервал Бейли, — это был особо темный эпизод аврорской истории, когда спор насчет раздела гидроэлектрической энергии чуть не привел к гражданской войне. Не вдавайтесь в детали.

— Хорошо, сэр. После Речного Спора было решено впредь не допускать, чтобы спор угрожал аврорскому обществу. И стало обычаем улаживать все конфликты частным и мирным порядком вне Совета. Когда члены Совета, наконец, голосуют, всегда бывает большой перевес голосов в ту или другую сторону. Ключевая фигура улаживания споров — Председатель Совета. Он держится над борьбой, и его власть, хотя, теоретически, нулевая, на практике весьма значительна — пока он держится именно так. Поэтому Председатель ревниво охраняет свою объективность и, пока это ему удается, он обычно выносит решение, улаживающее любой спор в том или ином направлении.

— Вы хотите сказать, что Председатель выслушает меня, Фастольфа, Амадейро и затем вынесет решение?

— Вероятно. С другой стороны, сэр, он может не быть убежден и потребует других свидетельств, других мыслей.

— А когда Председатель вынесет решение, примет ли его Амадейро, если оно против него? Или доктор Фастольф?