Роботы утренней зари

— Не нужно, — сказал Дэниел. — У друга Жискара в банке памяти есть карта Института, он отвезет нас в административное здание. Офис доктора Амадейро, скорее всего, там.

— По моим сведениям, — сказал Жискар, — офис доктора Амадейро в административном здании. Если же доктора случайно не окажется, то его дом рядом.

Бейли снова оказался между роботами. Он особенно радовался теплому телу Дэниела, но и похожий на текстиль верхний слой Жискара не был приклеен и не был таким холодным, как голый металл его тела.

Дэниел, возможно, намереваясь отвлечь Бейли от вида Снаружи, спросил:

— Партнер Илайдж, откуда вы узнали, что доктор Василия поощряла мистера Гремиониса интересоваться мисс Глэдией? Я не заметил, чтобы вы получали какую-то очевидную информацию.

— Я и не получал. Я был в отчаянии и разыграл дальний прицел. Глэдия рассказывала, что Гремионис был заинтересован ею и предлагал себя несколько раз. Я подумал, что он мог убить Джандера из ревности. Правда, я не думал, что он настолько силен в роботехнике, но, узнав, что дочь доктора Фастольфа роботехник и очень похожа на Глэдию, я задумался, не был ли Гремионис сначала очарован Василией — тогда убийство могло быть результатом заговора этих двоих. Легким намеком на существование такого заговора я добился свидания с Василией.

— Но ведь заговора не было, — возразил Дэниел, — по крайней мере, в том, что касается разрушения Джандера. Василия и Гремионис не могли бы произвести разрушение, даже если бы работали сообща.

— Согласен. Однако же Василию разволновал намек на связь ее с Гремионисом. Почему? Когда Гремионис рассказал, что сначала увлекся Василией, а потом Глэдией, я подумал, что связь между Гремионисом и Василией была, возможно, непрямой, если Василия поощряла переход Гремиониса к Глэдии по какой-то причине, более отдаленно связанной со смертью Джандера. В конце концов, какая-то связь между Гремионисом и Василией была. Это показала реакция Василии на первый намек. Мои подозрения оказались правильными. Василия переключила Гремиониса с одной женщины на другую. Гремионис был поражен, что я об этом знаю, и это тоже оказалось полезным, поскольку, будь дело совершенно невинным, не было бы причин делать из него тайну, а тайна явно была. Вы помните, Василия не упоминала, что уговаривала Гремиониса заняться Глэдией. Когда я сказал, что Гремионис предлагал себя Глэдии, Василия сделала вид, будто впервые слышит об этом.

— Но что тут важного, партнер Илайдж?

— Это мы найдем. Мне кажется, что важны тут не Гремионис и не Василия, а какое-то третье лицо. Если это касается дела Джандера, то третье лицо должно быть более умелым роботехником, чем Василия. Им может быть Амадейро. Я намекнул ему на существование заговора, намеренно указав на то, что допрашивал Гремиониса и говорю это из его дома, и это тоже сработало.

— Но я все-таки не понимаю, что все это означает.

— Я тоже, но есть кое-какие соображения. Может, узнаем что-нибудь у Амадейро. Наше положение так скверно, что мы ничего не потеряем, догадываясь и рискуя в азартной игре.

Во время этого разговора машина сделала прыжок и пошла на умеренной высоте. Она обошла линию кустарника и прибавила скорость над травянистыми участками и гравийными дорожками.

— Жискар, вы записывали разговоры, которые велись в вашем присутствии? — спросил Бейли.

— Да, сэр.

— И можете воспроизвести их, если понадобится?

— Да, сэр.

— И можете найти какое-то отдельное предложение, сказанное той или иной особой?

— Да, сэр. Вам нет нужды прослушивать всю запись.

— А вы можете быть свидетелем в суде?

— Нет, сэр. Достаточно умелой командой можно заставить робота лгать, и тут не помогут никакие увещевания или угрозы судьи, поэтому закон мудро считает робота неправомочным свидетелем.

— В таком случае, какая польза от вашей записи?

— Это совсем другое дело, сэр. Запись нельзя изменить простой командой, ее можно только стереть. Такая запись может быть признана как очевидность. Точных прецедентов, однако, не было, и признать ее или нет — зависит от дела и от судьи.

Жискар посадил машину на лужайке перед широким, но не очень высоким зданием с замысловато-резным фасадом. Оно было явно новое, но производило впечатление имитации старинного.

— Партнер Илайдж, — спросил Дэниел, — вы надеетесь, что доктор Амадейро действительно может быть полезным?

— Нет, Дэниел, я подозреваю, что доктор Амадейро слишком умен, чтобы дать нам хоть какую-нибудь зацепку для его захвата.

— А если так, что вы собираетесь делать дальше?

— Не знаю, — сказал Бейли мрачно. — Что-нибудь придумаю.

Когда Бейли вошел в административное здание, первым его ощущением было облегчение, что он ушел от неестественного освещения Снаружи, а вторым — извращенное удовольствие.