Он Гаю голову отсек,На лук ее надел.«Ты был предателем всю жизнь,Вот я и не стерпел».Ножом ирландским[56] всё лицоИзрезал трупу он:Не опознает Гая тот,Кто женщиной рожден[57].«Теперь лежи себе, сэр Гай,Обиды не тая.За те удары, что нанес,Плачу подарком я».Снял Робин свой зеленый плащ,Накрыл им мертвеца,А шкуру сам надел — под нейНе разглядеть лица.«Твой лук, и стрелы, и рожокЯ заберу с собойИ с ними поспешу в БарнсдейлУкромною тропой».Он Гаев рог поднес к губамИ громко затрубил;Шериф, стоявший за холмом,Тотчас проговорил:«Эгей, послушайте, друзья,Никак, сэр Гай трубит!Он нам несет благую весть,Что Робин Гуд убит.Я узнаю его рожок,Гай будет здесь вот-вот!Да-да! В своем наряде онУже сюда идет...Мой добрый друг, что хочешь дамТебе я, видит Бог».«Ты золото оставь себе, —Сказал лесной стрелок. —Коль я хозяина убил,Дозволь убить слугу.Вот всё, о чем я попроситьТебя, шериф, могу». —«Ты фьеф прекрасный за трудыДостоин получить[58],Но раз не нужен он тебе,Что ж, так тому и быть».Знакомый голос услыхалПод дубом Крошка Джон.«Господь хозяина прислал,Теперь-то я спасен».Тут Робин к другу зашагал,Чтоб развязать скорей,Но следом поспешил шерифСо свитою своей.«Негоже вам стоять толпой, —Стрелок сказал ему, —Ведь перед тем, как казнь свершить,Я исповедь приму».Достал стрелок ирландский нож,И все узлы рассек,И отдал Джону Гаев лук,Чтоб тот сражаться мог.От крови черную стрелуВзял из колчана Джон.Шериф увидел, что ееУже нацелил он,И, полон страха, в НоттингемПомчался со всех ног,И те, кто с ним явились в лес,Пустились наутек.Ох, резво удирал шериф,Но смерть быстрей была,И прямо в сердце, как в мишень,Ударила стрела.