Ревущая Тьма

Об этом я успел забыть. Двадцать тысяч имперских подданных. Двадцать тысяч человек, которых просто отдали. Заключая сделку, Смайт не знала, что за существо был Кхарн. Но незнание не спасет этих людей и их потомков от всех ужасов, что ждали в закупоренном городе Кхарна. Тут я вспомнил, что Смайт была мертва и Кроссфлейн тоже. В итоге победила воинственность Лина. Араната Отиоло был мертв. Нобута Отиоло было мертво. Танаран было мертво. Вся сьельсинская скианда была разом уничтожена.

Престол будет доволен.

В глубине души мне хотелось спросить, что Сагара собирается делать с полученной платой. Хотелось знать. Но я молчал.

– Вы спасли нас, – произнес Вечный механическим, общим для обоих голосом.

– Я не знал, что будет без вас с «Демиургом», – признался я. – И понятия не имел, что на уме у Бассандера Лина. Даже трибун этого не знала. Он следовал приказам сверху.

В голове промелькнуло неприятное подозрение, и я спросил:

– А где… где капитан Лин?

В уголках глаз обоих Кхарнов появились морщинки. Улыбка? Гнев?

– Скрылся. Присоединился к вашей армаде.

– Армада? – переспросил я, не веря. – Они еще здесь?

Кивок в ответ. Меня не бросили. Я мгновенно почувствовал прилив сил, туман перед глазами расступился.

Я присел и засыпал их вопросами:

– Тогда почему я здесь? Где Валка? Что вы с ней сделали?

Я вспомнил камеру в глубинах Воргоссоса. Вспомнил безволосую голову и скелетоподобное тело Калверта – так четко и живо, что у меня участился пульс.

Оба Кхарна Сагары синхронно вытаращились на меня.

– С ней-то? – ответил механический голос, хотя я видел, как шевелятся губы бывшей Сузухи. – Мы ни с кем ничего не сделали. Кроме вас. Ваша флотилия вас дожидается. Я пообещала – мы пообещали вас починить, – сказала девушка, открытой ладонью указывая на меня. – В знак благодарности. Вне Воргоссоса мы уязвимы, но вы смогли нас защитить… как доблестный рыцарь.

– Я не рыцарь, – язвительно возразил я.

– А кто же?

Ответ последовал скорее и резче, чем я ожидал от Вечного, как будто с молодостью к нему вернулись энергия и нетерпеливость. Я гадал, что еще изменилось и какие изменения предстоит претерпеть старому разуму в новых телах. Значительная часть познания Кхарна Сагары жила не в мозге или плоти, а в имплантатах, и поэтому изменения наверняка не были столь заметными, как, например, у Возвышенных, но он уже казался живее и сообразительнее. В мальчике ощущалась невинная, но при этом своенравная веселость, а в девушке виднелась стойкость, пугающая меня больше прежнего.

– Вы заметили наш подарок? – спросил меня голос Кхарна.

– Ваш…

Я огляделся, не зная, чего ожидать или бояться. Мне вспомнились детские страшилки об экстрасоларианцах, крадущих у пленников глаза и посылающих им сны. Лживые сны, превращающие жизнь в кошмар. Рассказывали, что мериканские машины сажали людей в бутылки, как содержали их. Создавали для них искусственный мир. Умозрительный ад. Что, если я очнулся в таком мире? В компьютерном сне, в тюрьме?

Тут я увидел свои руки.

Руки. И правую, и левую.

– Не могу пошевелить пальцами, – сказал я, напрягая левую руку.

– Вы ими прежде не пользовались, – ответил гремящий голос.

– Вы можете?.. – Я кивнул в сторону ремней, которыми был пристегнут, и по щелчку Кхарна Сагары они расстегнулись.

Когда я распрямился, больно не было. Я тронул левую руку правой. Теплая, настоящая плоть, несмотря на то что рука была тонкой и жилистой. Атрофированной.

Нет, не атрофированной.

Как заметил Кхарн, я ей прежде не пользовался.

– Вы ее вырастили? – с изумлением спросил я.

– Я повелитель Воргоссоса, – ответил Сагара. – Я выращиваю целые армии. Что уж говорить о руке?

– Сколько я пробыл без сознания?

– Девятнадцать дней, – ответила девушка.

Разинув рот, я продолжал ощупывать новую плоть. Кожа была гладкой, мягкой и чувствительной. Волосы еще не успели вырасти. Я попробовал сжать кулак, но длинные костлявые пальцы напоминали свечи в темном далеком окне, и я так и не смог ими пошевелить.

– Мышечные волокна, кожа и ногти – ваши собственные, – сказал мальчик, – но на выращивание костей времени не было. Ваш флот хочет отбыть как можно скорее. – Он наклонился, не доставая ногами до пола. – Кости изготовлены из штампованного адаманта, сухожилия и связки – из углеродных фуллеренов.

Должно быть, я скривился, потому что Вечный добавил:

– Ничего запрещенного вашей Капеллой. Никакой электроники. Но нам не хотелось использовать материалы, которые могут сломаться.

Звучало все равно неубедительно. Религиозные законы Капеллы в самом деле запрещали только разумные машины, но регулировали и другие, менее опасные технологии. Солдаты на имперской службе нередко ставили себе искусственные кости из титана или углеволокна, но мои кости были из адаманта с Воргоссоса, и за одно это я мог отправиться под Белый меч – по подозрению в сношении с деймонами.