Реверс

На другом плече скованные кандалами руки прикрывали розу на длинном шипастом стебле. Такая картинка тоже пользовалась популярностью у блатных и значила, что восемнадцать лет её обладателю стукнуло в ВТК. Кроме того, у сокамерника были татуированы живот и спина, но разглядывать живого человека неприлично. Не в зоопарке.

— Игорь, — представился блатной.

Жидких в ответ назвал своё имя.

Обошлись без рукопожатий и расспросов — кто, за что и откуда. Негласные правила запрещали спешить с откровениями.

«По закону жанра он должен быть «наседкой», — предположил Жидких.

Игорь аккуратно заправил спальное место. У него имелся полный комплект для комфортной ночёвки: поролоновый матрас в подматраснике, подушка с наволочкой, две простыни и тёмно-синее солдатское п/ш[351] одеяло.

Постовой, топая мимо, захлопнул «кормушку». Вскоре в камере сделалось душно, а вот тише не стало. Толстенные стены и металлическая дверь не препятствовали задорному вокалу Кати Лель.

— На завтрак чего здесь? — долгое молчание нарушил Валера.

— Кипяток, — Игорь оторвался от детектива из серии «Чёрная кошка».

Он стоял под лампочкой возле двери. Читать можно было только на этом пятачке.

— Трёхразовое, значит, не сделали, — Жидких родил ещё фразу.

— Финансы им, тварям, не позволяют. Бывал здесь?

— Приходилось, — не разлепляя губ, процедил Валера и разговор утух.

Общение возобновилось за завтраком. Старожил угощал новосёла. Жидких оценил деликатесы — чай «Lipton» в пирамидках, хрустящий батон, краковская колбаска, импортный сыр. Хавчик в совокупностью с причёской, бритой физией, чистой постелью и авторитетными напорюхами говорили за то, что сосед попался козырный.

«Бывают такие стукачи? — спросил себя Валера и, не раздумывая, ответил: — Всякие бывают».

За хлебосольство он отблагодарил хорошей сигареткой. Игорь без курева явно не страдал, но, тем не менее, охотно угостился «Русским стилем». И к месту пошутил, что марка сигарет в масть к футболке Жидких, на груди которой изгибалась надпись «ЯрусскиЙ».

Тему уборки в камере Игорёк обозначил деликатно.

— Предлагаю по очереди. Сегодня пусть мой черёд будет.

Возражений не поступило. В отсутствие шнырей сидельцы наводят марафет поочерёдно, чтобы не породить обид. Порядок в хате — статусный аспект. Грязью зарастают чмошники, уважающие себя люди блюдут чистоту. И унитаз у них обязан блестеть. Кроме основной, он выполняет также функцию раковины, а умываться над загаженным очком — западло.

«Один-один» — образцовый каземат. Порядок в нём достаточно поддерживать, что Игорь за десять минут и сделал. Веником, тряпкой, ёршиком и ведром с водой обеспечил постовой.

Выходной день, он и в Африке — выходной. Что говорить про изолятор? Гонок по вертикали, как на буднях, в субботу нет. На суд никого не везут, на этап не собирают, следаки в очередь в допросную не выстраиваются. Забредёт разве какой-нибудь отдельно взятый трудоголик в погонах. Начальства в выходные в УВД мало. Из проверяющих самый страшный зверь — ответственный от руководства. Если нормальный попался, вообще лафа.

После уборки милиционеры снова открыли «кормушки». Арестанты — народец неблагодарный, тут же нашлись ухари, которые стали перекрикиваться с женской хатой. Сальные остроты сыпались градом. Дежурный терпел, пока двое подельников не начали договариваться насчёт изменения показаний. Тогда помдеж с постовым пробежались по продолам, с грохотом задраили окошки на всех дверях.

Жидких сидел на нарах, скрестив по-турецки ноги. На позу лотоса не отважился из-за ноющей спины. Морально готовился к предстоящему спаррингу.

Сегодняшний день решит всё. Задержание на сорок восемь часов ещё не арест. Закрывает теперь гражданин судья, ему на стол следак кладёт доказуху, а не прокурору. Следственные бумажки обналичивают в суде.

«Если, в натуре, есть прямые показания, надо переобуваться. А пока стоять на своём. Посмотрим ещё, что адвокат подскажет».

Ночью Жидких назвал фамилию защитника, которого решил нанять. В качестве подозреваемого его обязаны допросить в течение суток с момента задержания. На допрос выдернут часам к двенадцати, не позже. Суббота — ни следак, ни опера, ни адвокат тем более, не захотят гробить целый день. Отработают номер и по домам…

На секунду нахмурился дверной глазок. Трудно скрежетнул ключ в личине замка. Лязгнуло ржавое железо.

Валера подобрался, упёрся кулаками в доски, готовый резко встать. Не хотел быть застигнутым врасплох. Однако команда «на выход» не прозвучала.

Разболтанной походочкой в камеру завалился новый пассажир.

— Салам, бродяги! — небрежно помахал он костлявой рукой. — Можно у вас кости на пару деньков кинуть?

Пассажир потешно распахнул широкий рот, выставляя напоказ пустые сизые дёсны. Взъерошенные грязные волосы венчиком топорщились вокруг яйцевидной макушки.

Игорь отрывисто заржал. Не сдержал улыбки и Жидких. Блатное приветствие выглядело бы не так комично, произнеси его молодой жиган. А тут старикан исполняет…