Реверс

«Уроды! Раз уж начали шмалять со страху, валите наглухо!» — внутри Жидких крутым кипятком клокотала ярость.

Февралёв гладко, будто по-писаному, разъяснил обязанности и права свидетеля, ответственность за дачу ложных показаний, а также за отказ от дачи показаний. Жидких делал вид, что слушал. На деле он переваривал шокирующее известие. Его ни капли не обнадёжило то, что он допрашивается в статусе свидетеля. Это был стандартный мусорской ход, не подвластный обычной логике. Если ты не настрочил чистуху, следак обязательно сначала допросит тебя свидетелем. Потом прогонит по второму кругу по тем же вопросам как подозреваемого и закроет.

В строках, открыженных «галками», Жидких покладисто расписался. До поры до времени он решил быть белым и пушистым.

Заполняя графы с анкетными данными, Февралёв, не отрываясь от беглой размашистой писанины, попросил у свидетеля паспорт.

— Не смогу выполнить вашей просьбы, Кирилл Сергеевич, — сокрушённо вздохнул Жидких.

— Почему? — следователь насторожился, ожидая подвоха.

— Документы у меня отняли ваши оперативники в Ярославле ещё. Не изъяли, а именно что отняли. Без составления протокола.

— Вот так, да? — Февралёв разгладил чёрные усишки и обратился к Малову. — Александр, тебе Сутулов с Петрушиным что-нибудь передавали?!

Оперативник, не прекращая игры, протянул, держа двумя пальцами за уголок, целлофановый пакет, дно которого оттягивали паспорт в кожаной обложке, портмоне, мобильный телефон и связка ключей. Чтобы дотянуться до кулька, Февралёву пришлось встать со стула и податься вихлястым туловищем вперёд.

Безалаберное поведение опера выбешивало Жидких. Он начал жалеть, что не решился на побег в пути следования.

«По одной причине я могу быть неинтересен ментам. Подельщики вломили меня по полной! Следаку остаётся тупо оформить бумажки».

— Десятого июня вы выписались из адреса на улице Автозаводской. В связи с чем, если не секрет? — от упаднических мыслей оторвал процедурный вопрос.

— В связи с продажей квартиры.

— А где вы сейчас прописаны? В смысле, зарегистрированы?

— До покупки нового жилья нигде.

Расспросы казались чистой воды формализмом. На дворе не советские времена, теперь за проживание без прописки даже к административной ответственности не привлекают. Так полагал Жидких. Между тем, важняк сделал зарубочку в памяти. Сам собой нарисовался первый довод для ходатайства о заключении под стражу.

«Подозреваемый постоянного места жительства не имеет, нигде не зарегистрирован, может скрыться от следствия и суда».

— Где работаете?

— Индивидуальный предприниматель. Там свидетельство должно быть…

— Нашёл, — Февралёв развернул сложенный вчетверо коричневатый лист, потёртый на сгибах, но ещё хрусткий.

Все атрибуты официального документа были на своих местах.

Золотистая переливчатая голограмма наверху. Многозначный номер записи о государственной регистрации (каждая цифра помещена в отдельную ячейку). Круглая гербовая мастичная печать, хвостатая подпись начальника инспекции Федеральной налоговой службы по Ярославской области.

— Чем конкретно занимаетесь?

— Рекламная деятельность. Перевозка грузов. Остальное — по мелочи…

Добрались до графы «наличие судимости». Судим Жидких был единожды, зато областным судом. Нормы старого уголовного кодекса следователю представлялись экзотикой. Проявляя любознательность, он уточнял, какие квалифицирующие признаки означают части и пункты статей. Жидких отвечал односложно, ворошить прошлое желание отсутствовало.

«Сколько тебе в восемьдесят девятом было, ботан? — думал он зло.

— Десять? Двенадцать? В коротких штанах, поди, бегал?»

— А двести восемнадцатую[344] почему умалчиваете? Незаконное хранение и ношение огнестрельного оружия? — оказалось, что Февралёв сверяется со сведениями, полученными из информационного центра.

— Забыл. Наказание по ней всё равно поглотилось более строгим, — Жидких поймал себя на том, что оправдывается по ерунде.

Он кашлянул в кулак и выпрямил спину. Подмывало сплести руки на груди, поиграть бицепсом. Желание укротил, подумав, что поза получится вызывающей. Пристроил руки на коленях.

— Судимость не снята и не погашена, — следователь констатировал второй железный довод в обосновании возможного ареста.

На этом разминка кончилась. Судья вызвал борцов на середину ковра. Посыпались вопросы по существу. Про знакомство с гражданами Пандусом и Молотковым свидетель отвечал развёрнуто.