Ревенант

Ангелы небесные! Я враз ощутил себя путником, угодившим в зыбучие пески. Обстоятельства засасывали и тянули на самое дно, прямиком в запределье, а каждая попытка высвободиться лишь усугубляла ситуацию. И что самое паршивое — плюнуть на все и убежать куда глаза глядят не было никакой возможности. Нет, эту чашу придется испить до дна…

— А если отъезд Адалинды никак не связан с этим делом? — спросил вдруг Микаэль. — С чего мы взяли, что та старуха вообще покинула Риер?

Мысль показалась здравой, и я уточнил:

— Предлагаешь проследить за резиденцией маркизы?

Маэстро Салазар кивнул.

— Меня там знает каждая собака, — задумался я. — Тебя тоже могли запомнить, в прошлый раз ты себя особо не сдерживал. Марту видел привратник. Остается Уве.

— Пацану будет не лишним получить опыт сыскной работы, — кивнул Микаэль. — До заката еще есть время, пусть идет прямо сейчас и осмотрится на месте.

Новое поручение привело Уве в неописуемый восторг.

— Только не привлекай к себе внимания! — предупредил я. — И возвращайся до темноты, ночью будешь там, как… бельмо на глазу.

Школяр хихикнул и сунул волшебную палочку в рукав куртки, дабы не выдать себя магическим инструментом, затем оттарабанил по памяти приметы сарцианки, выспросил дорогу до резиденции маркизы и чуть ли не вприпрыжку выбежал за дверь. А мы с маэстро Салазаром взяли шпаги, прихватили новый кувшин пива и отправились на задний двор коротать время за фехтованием. Там к нам присоединился Франсуа де Риш, а когда на улице окончательно стемнело и запаленные прислугой фонари перестали справляться с потемками, наша теплая компания переместилась за один из столов. Вскоре Блондин поднялся к себе, невесть с чего помянув вслух мастерство шпагоглотания своей новой подружки, а нам на двоих хозяин подал блюдо с запеченным молочным поросенком и очередной кувшин пива. Но только приступили к трапезе, и с улицы зашел Уве, растрепанный даже более обычного. Школяр уселся за стол, молча сграбастал кружку Микаэля и принялся жадно пить пиво, не обращая ни малейшего внимания на охватившее нас изумление.

Маэстро Салазар опомнился первым и выдернул кружку из рук Уве, щедро облив и того, и столешницу.

— Полегче, юноша! — прорычал Микаэль.

Я изогнул в немом вопросе бровь, и Уве, запинаясь, выдавил из себя:

— С вами хотят поговорить, магистр…

— Кто?

Школяр втянул голову в плечи, словно в ожидании крепкой затрещины. Тогда маэстро Салазар быстро вскочил с лавки, перебежал к окну в самом темном углу и осторожно выглянул на улицу. У входа в таверну и на воротах отделения Вселенской комиссии горели фонари, так что Микаэль почти сразу обернулся и сказал:

— Карета с гербом цу Лидорф.

Я уставился на Уве:

— Тебя охрана прихватила?

Школяр убито кивнул:

— Где и как?

— Я не виноват, магистр! Просто стоял на улице, как вы и сказали. А потом будто помутнение нашло…

— Что ты им сказал?

Уве ничего не ответил и уставился на столешницу, его щеки и шея густо покраснели. Я передвинул слуге собственную кружку и направился к выходу. Шпагу оставил лежать на лавке. Не стоило ни обострять ситуацию, ни делать ставку на грубую силу. Сейчас вся надежда была лишь на хорошо подвешенный язык.

— Что-то случилось? — пробасил карауливший входную дверь подручный Блондина — крепкий дядька с неоднократно ломаным носом и ножевым шрамом на левой щеке.

— Все в порядке, — отмахнулся я и вышел на крыльцо, небрежно постукивая себя по колену магическим жезлом.

Карету сопровождали полдюжины верховых, а мимолетное обращение к незримой стихии отозвалось едва уловимым звоном силовых струн — экипаж оказался прикрыт виртуозно сплетенной магической защитой. Не приходилось удивляться тому, что подобный умелец сумел скрутить Уве без шума и пыли. Впрочем, могли бы и без всякого колдовства нож к боку приставить, так даже надежней.

На дверце кареты и в самом деле красовался герб цу Лидорф — щит с зеленым фоном, черной башней и зависшим над ней орлом. Я забрался внутрь и беспечно улыбнулся.

— Сеньор вон Аухмейн! Отрадно, что у вас нашлось время на разговор со мной!

— Зачем вы отправили своего человека шпионить за мной? — с ходу потребовал объяснений супруг Адалинды.

— Не за вами и не шпионить, — покачал я головой и как бы невзначай пробежался пальцами по неровной поверхности волшебной палочки. — Мой слуга должен был привлечь ваше внимание, и ему это удалось.

Сигурд вон Аухмейн усмехнулся с нескрываемым скептицизмом и повторил как заведенный:

— Зачем?

— А вы не знаете? — попытался перейти я в контратаку.

Собеседник холодно улыбнулся.

— Я многое знаю. — Он начал загибать холеные пальцы. — Вы искали некие документы за моей подписью в архиве ратуши, посещали табор сарциан, затребовали информацию о свите моей супруги и велели слуге караулить ее служанку. Я повторяю свой вопрос: зачем? Ответ на него чрезвычайно важен в первую очередь для вас самого.