Ревенант

Я едва удержался от нервного смешка. Сигурду доверия не было ни на грош. Сначала он до последнего покрывал кровавые обряды, затем вознамерился избавиться от жены чужими руками. Такой, опомниться не успеешь, нож в спину воткнет. Но улики…

Улики не оставляли возможности их двоякого толкования. И ясное осознание этого отравляло душу, делало меня грязным, словно сам в той бадье с кровью выкупался, по самую макушку окунулся, еще и глотнул. Много всяких мерзостей за годы службы во Вселенской комиссии повидать довелось, но чтоб такое сотворил кто-то из своих…

— Факты говорят сами за себя, — сказал я, усилием воли подавляя колыхнувшуюся в душе ярость. — Так или иначе, но Адалинда замешана в этом деле по уши.

— Я не о том! — досадливо отмахнулся Микаэль. — С маркизой придется разбираться в любом случае, вопрос в том, не отсылают ли нас в ту глухомань, чтобы не путались под ногами? А то и вовсе перебьют по дороге…

— Не думаю, — покачал я головой. — Вон Аухмейн прекрасно отдает себе отчет, что рано или поздно правда выплывет наружу и никакие связи не помогут замять скандал. Он знал о моих натянутых отношениях с Адалиндой, на этом и решил сыграть.

— Убьешь ее?

— Без суда и следствия? Хорошего же ты мнения о моих умственных способностях, Микаэль! Нет, я вовсе не тороплюсь подняться на эшафот. Подозреваю, что когда-нибудь придется, но по доброй воле приближать это знаменательное событие не намерен.

— Филипп! Ну в самом деле, какой эшафот? Мало ли что может приключиться с человеком в горах? — пожал плечами бретер. — К тому же ты взял деньги.

— И что с того? Для начала надо узнать, кто попросил Адалинду отправить тебя в кутузку. Все остальное — потом.

Маэстро Салазар влил в себя пиво, вытер усы и усмехнулся.

— Ясно-ясно. Ты ее будешь шантажировать, она тебя — убивать. Оторвет голову, жаловаться не приходи — приживить не смогу.

Я лишь ухмыльнулся. Убивать я и сам умел не хуже других, да и Микаэль в этом ремесле один из лучших. Справимся как-нибудь, не впервой! Я крутанул четки и прикоснулся губами к золотой семиконечной звезде.

Справимся — да, но… храните нас, небеса!

Часть четвертая. Уллимонтис

Глава 1

1

Всю ночь напролет снились кошмары, я просыпался в холодном поту буквально каждые полчаса и толком в результате не отдохнул. При этом грядущее полнолуние не имело к навязчивым видениям никакого отношения — снилось, как принимает кровавые ванны Адалинда, снилось, как их принимаю я сам. После пробуждения во рту еще долго оставался металлический привкус чужой крови; его не сразу перебил даже горьковатый травяной отвар. Простыня промокла от пота чуть ли не насквозь и неприятно холодила кожу, та казалась на ощупь противно липкой.

— Тише! Спи! — тихонько шикнул я на заворочавшуюся рядом Марту, перебрался к окну и выглянул в щель ставни. На улице еще толком не рассвело, но сна не осталось ни в одном глазу, так что я натянул штаны и сорочку, обулся и выскользнул за дверь. В глубине коридора послышался легкий скрип половицы — видно, кому-то тоже не спалось, — да и на первом этаже вовсю суетилась прислуга, с кухни веяло чем-то аппетитным, одуряюще пахло свежей выпечкой. Хозяин, узнав о моем желании посетить мыльню, озадаченно потер переносицу, затем кивнул.

— С вечера не должна была сильно остыть. Сейчас растоплю.

В качестве компенсации за беспокойство я сунул ему прихваченную из кошеля монету и сел за стол. Передо мной тут же возникли тарелка пшенной каши, краюха свежего хлеба и горшочек с маслом. Предложили принести и вина, но я отказался. Начинать день с выпивки не хотелось. И без того голова будто чугунная.

К тому времени, когда вернулся хозяин, я уже позавтракал и даже заказал добавку. В итоге без спешки поел и лишь после этого отправился на задний двор. Утренняя прохлада заставила поежиться, да и в предбаннике было непривычно свежо. Я быстро избавился от одежды и прошел в моечное отделение. Там оказалось далеко не так жарко, как обычно, но наскоро сполоснуться можно было и так.

Массивным ковшиком на длинной деревянной рукояти я уже зачерпнул из чана горячей воды, когда за спиной скрипнула дверь. Обернулся и обомлел: внутрь шагнула Мирей. Наготу черноволосая красотка прикрыла, завернувшись в полотенце, но то едва доставало до середины бедер; вид полукровке это придавало весьма фривольный и, чего уж греха таить, соблазнительный. Ну да — попробуй такой грех утаить…

— О, магистр! Вы здесь… — удивилась сарцианка и обеими руками вцепилась в едва не распахнувшееся на груди полотенце, но тут же совладала со смущением и лукаво улыбнулась. — Я вся продрогла… Присоединюсь к вам? Не возражаете?

Я возражал. Мелькнула даже мысль прикрыть пах ковшиком, но побоялся ошпариться.

— Будь любезна, обожди за дверью. Я недолго.

— Но магистр…