— Хорошо, — сказал он, с отвращением оглядывая квартиру. — Иди собирай свои гребаные вещи.
— Собрать мои гребаные вещи? — повторил я, даже не споткнувшись о мат. Никто и бровью не поведет на ребенка, матерящегося, там откуда я родом.
— Да, собирай свое дерьмо. Не могу себе представить, чтобы у тебя его было много. Ты сейчас же бросаешь его в сумку. Ты пойдешь со мной.
— Пока мама не вернется? — спросил я, не отходя от двери.
— Пока твоя мать не разберется со своим гребаным дерьмом, — сказал он, протискиваясь внутрь, заставляя меня отодвинуться с его пути. И тогда, не имея, как мне показалось, особого выбора, я пошел и собрал свое дерьмо. Из которого на самом деле было не так уж много, только пара нарядов, скейтборд, который я нашел брошенным в парке, и пара книг, которые библиотека продавала за пять центов однажды днем. Это все, что у меня было.
— Господи Иисусе, мать твою, — сказал мой дядя, стоя на кухне и держа открытым один из кухонных шкафчиков, где, как я знал по опыту, у нас было впечатляющее нашествие тараканов. Он обернулся, услышав мои шаги. Его взгляд упал на сумку в моей руке. — Ты слишком привязан ко всему этому дерьму?
Я посмотрел на сумку и пожал плечами. — Думаю, нет.
— Оставь это, черт возьми, здесь. Мы купим тебе новые вещи.
С этими словами я покинул квартиру своего детства.
Я никогда не возвращался.
И у меня была целая куча новых вещей.
Потому что он зарабатывал приличную сумму денег.
Мой дядя Сет был кем угодно: сильным, альфа-мужской личностью, умеренно пьющим, любителем старинных мускул-каров, чертовски феноменальным стрелком и наркоторговцем. Не запрещенные наркотики, героин или метамфетамин, крэк, который курила моя мать. Нет, мой дядя, более известный как Док Сет, торговал отпускаемыми по рецепту лекарствами. Вам нужно было немного Бензо (прим.перев.:Benzo — препарат, содержащий бензодиазепам) или Перкс (прим.перев.: Percs — обезболивающее), он был тем, у кого вы это найдете. Красные, желтые, голубы, бедняки, школьники, не важно. Ты, блядь, говоришь название, он, блядь, продает это.