Replay

Смыкаю ресницы, подчиняясь его власти. Безропотно отдаюсь его поцелую. Смешавшему в себе запах моего бессилия, табака и горечи алкоголя. Он не вызывает глубоких эмоций в чистом виде. Кружит голову, раздражает нервные рецепторы. Провоцирует нарастающее тепло в области груди. К чему себе лгать? Кажется, моё тело вполне привыкло к близости Всеволода… В отличие от разума, тщетно пытающегося найти выход из золотой клетки. Влюбленность, ощущения, взгляды, что я играю по приказу… стоит на секунду забыться, в душе разливается глубочайшая пустота. Не позволяющая испытать и мизерную долю наигранного чувства.

– До сегодняшнего дня я не понимал, отчего она не переносит этот город, – слышится из-за моей спины, через секунду после того, как я открываю глаза. Оборачиваюсь, натыкаясь взглядом на статного, высокого мужчину средних лет. Заметно старше Всеволода, но… (как-то странно это звучит в данном контексте), не растерявшего, а, пожалуй, лишь прибавившего с годами себе какой-то особой, не напускной привлекательности. Мягкие черты лица, при его строгом выражении. Ни намека на улыбку. Подчеркивая серьезность произносимых фраз. Не позволяя интерпретировать их превратно.

Легкая седина в волосах, цвета горького шоколада. Темно-синий костюм, скроенный, не меньше, чем, персональным портным. Фасон, подчеркивающий достоинства фигуры и маскирующий недостатки. Стильный. Дорогой. Как и его владелец. Не отрывая взгляда, рассматриваю его с непонятно возникшим интересом. Пытаясь в жестах, взглядах уловить невнятную мне суть. Кто он? Возле входа в ресторан кроме нас троих нет и души. Программа внутри зала в самом разгаре. Все заняты пересудами чужой личной жизни, или же имитацией разрешения вопросов, касающихся той или иной фирмы. О чём идёт речь?

– Доброго вечера, девушка, – протягивает свою ладонь вперёд и я, не думая, вкладываю в неё руку, на поверхности которой он оставляет невесомый поцелуй.

– Солидарен. Цюрих намного приятнее серости Питера. Сам люблю там бывать, – с подобием ехидной улыбкой на лице комментирует Баженов, докуривая, практически стлевшую за время поцелуя, зажатую меж пальцев сигарету. Смотрю в его глаза отливающие сталью. Вмиг изменившийся взгляд. Пропитанный жесткостью, злостью…? Мужчина напротив не вызывает своим присутствием подобного негатива, исходящего сейчас от Баженова. Не считает его врагом. Или же… более умело прячет свои эмоции, ведя разговор с абсолютно непробиваемым лицом?

– Красивый эрзац, – замечает неизвестный, начиная шаг в сторону стоящих поодаль машин, собираясь спуститься с крыльца. – Цюрих… – затихает, практически сталкиваясь с Всеволодом нос к носу. Продолжая спокойно, – слишком дорогой город. Не для тебя.

С лица Баженова не сходит ухмылка. Он не произносит и слова в ответ. Не провожает уходящего взглядом. В отличие от меня. Мои глаза мечутся меж двух мужчин, в попытке понять… Сторона, которую, так или иначе, занимаю я, мне видна. И всё же… Возникает ощущение, что сейчас я стою где-то посередине. Выступаю в виде перетянутого на себя каната, перевязанного алой лентой… Не понимая, кому и отчего обязана столь странным чувством.

Брелок сигнализации, в руке Всеволода, взрывается резким писком. Притягивает взгляд горящим в полутьме дисплеем. Припаркованная рядом машина отвечает писком и морганием фар. Не осмеливаюсь уточнить, что это значит, молчаливо следуя за ним, после краткого "пошли".

Музыка, выше средней громкости, наполняющая пространство салона. Не подходящая его владельцу. Скорее всего, играет запись, которую для себя на флешке составлял Кирилл… Сосредоточенный взгляд, скользящий от стекла к зеркалам. Приподнимаю подол платья вверх, снимая надоевшие туфли. Подгибаю под себя босые ноги. Мои манипуляции не привлекают внимания Всеволода. Не знаю, что больше приносит мне это осознание: глоток успокоение или же усиление напряжения мышц.

Пересекаем городскую черту, выезжая на менее освещенный участок дороги. До пункта назначения не больше двадцати минут. Я запомнила этот интервал, пристально следя за нехитрым маршрутом. За окном, исчезают зелёные насаждения, разделяющие небольшие населенные пункты, поля. Через некоторое время будет указатель направо и пологий съезд вниз.

По нашей полосе почти нет машин. Встречные тоже редкость. Одна, две, с промежутком в пару минут. Отчего-то это пугает. Так же как и громкая музыка, басами бьющая в уши. Отрешенный вид Всеволода, словно пребывающего где-то не здесь. Отключившегося от всего.